Династия Маджере

Принципы:
Равенство: основатель может быть любого пола. Титул наследника может перейти к потомку любого пола.
Строгий традиционный: претендовать на титул наследника могут только естественно-рожденные в семье дети, которые могут проследить свое родство с основателем. Усыновленные дети не могут быть наследниками.
Случайность: титул разыгрывается среди всех, могущих на него претендовать. Каждый раз, когда список претендующих меняется, розыгрыш проводится снова.
Выведение: будущий наследник должен быть выношен и рожден предыдущим, независимо от пола последнего. Другими словами, если предыдущий наследник мужчина, то ему придется завести ребенка от инопланетянки. Также допустимо назначить для него возможность забеременеть в гендерных настройках CAS.

Ограничения:
Слушайте меня! ЗАВАЛЕНО
Стоимость ограничения – 1 балл
Ваш основатель – требовательный тип, и его требовательность передается из поколения в поколение. Вы действительно должны постараться, чтобы сделать членов семьи счастливыми.
Каждый день вы должны выполнять не менее одной прихоти основателя / молодого наследника. Прихоть может быть тривиальной, но она все равно должна быть выполнено.

"В худших семейных традициях" (автор Lamare) ЗАВАЛЕНО
Противоречит ограничению "Строгие семейные ценности" и "Легендарный хозяин"
Стоимость - 1 балл
Семейные традиции и тихий домашний очаг - это не про вашу семью. Ваш основатель не из тех, кто ценит детей и уважает старшее поколение, и его дети ответят ему тем же!
основатель должен быть создан с чертами характера "Против детей" и "Непостоянный".
запрещены семейные вечеринки: в честь дней рождения, свадебные вечеринки и похороны. Остальные типы вечеринок не возбраняются
еще до свадьбы (в период помолвки) и затем на протяжении всего брака у основателя и наследников должен быть роман на стороне
наследниками не могут становиться симы с чертой характера "Семьянин" и Стремлением "Семья"
в семье не могут жить старики - симы должны быть выселены в тот же день, когда постарели или ранее (основатель/наследник к моменту старения уже должен передать "бразды правления" другому и выехать)
примечание: если кроме стариков на участке нет других взрослых, то можно оставить кого-то одного до тех пор, пока кто-нибудь из детей не станет молодым
основатель и наследники не могут быть друзьями своим детям и родителям
скандалы, разводы, внебрачные дети не обязательны, но приветствуются

Кара: 1.1 1.2 1.3 2.1 2.2 2.3 3.1 3.2 4.1 4.2 5.1
Соль: 6.1 6.2 6.3 6.4 7.1 7.2 8.1 8.2 8.3 9.1 9.2 9.3 9.4 10.1 10.2 11.1 11.2 12.1 12.2
Ру: 13.1 13.2 14.1 14.2 15.1 15.2 16.1 16.2 17.1 17.2 17.3 18.1 18.2 18.3
Жакаранда: 19.1 19.2 20.1 20.2 21 22.1 22.2 23 23.2 24.1 24.2 25.1 25.2 25.3 26.1 26.2 26.3 27.1 27.2 27.3 28.1 28.2 28.3 29.1

​

 

koffka2, привет))

спасибо))

ахаха ну да, в династии с худшими традициями будет долго и счастливо не я одна тут как всегда

могли бы переживать всё это без тортов со свечками

с чего ты решила, что дальше будет хуже? Блум удачно выйдет замуж за красивого и богатого мужика, а Блоссом только и будет, что веселиться на вечеринках

 

- Крутяк! - радостно взвизгнула Блоссом, глядя на унылое низенькое строение.

То, что многие почитали Стренжервилль за гетто Оазис Спрингса, вовсе не мешало Стренжервиллю обзавестись собственным гетто. Местные строили себе времянки из фанеры и старых контейнеров, тащили со свалки при лаборатории отжившие своё баки и трубы, тут можно было купить расползающиеся бумагами папки под грифом секретности, вакцины от свидетельства, новые и не слишком жучки, оборудованные дуршлаги, поддельные документы и сувенирные окаменевшие фрукты.

Бар «Консервная банка» был довольно типовым строением из двух грузовых контейнеров под защитой опоры лэп и колючих кустов. Вывеска была написана от руки зелёной краской.

Блум вовсе не разделяла взглядов сестры на заведение, но сомневалась, что сможет найти дорогу домой сама. Пришлось войти следом за Хантером и Блоссом.



Внутри место пахнуло грязными носками, ухал на каждом такте старенький коренастый проигрыватель, а почти все посетители были в военной форме.

Тучная дама повернулась к Хантеру и проворчала:

- Опять ты? Вот негодный мальчишка! Всё бы тебе слоняться!
- А что я? - Блум не видела со спины, но была уверена, что Хантер улыбнулся своей шкодливой лисьей улыбочкой. - Я просто гуляю. До комендантского часа ещё...

Хантер опустил взгляд на хорошенькие явно стащенные с руки Линши часы, но договаривать не стал. Уселся за ближайший стол и крикнул по направлению к барной стойке:

- Нам пиццу четыре сыра и три ванильных коктейля!

Тучная дама в форме недовольно цокнула.



- Похоже, тебя тут не очень-то жалуют, - осторожно заметила Блум.

Хантер насмешливо фыркнул:

- Ещё бы! Взрослые не любят, когда дети слоняются где попало, градус крутости этого места резко снижается! А ещё они думают, что я шпионю для магов, но оснований выгнать меня у них нет.

Довольный тем, что делает всем вокруг нервы, Хантер показал язык. Блоссом рассмеялась и наклонилась к уху мальчишки.

- Давай ещё что-нибудь сделаем, - попросила она. - Насыпем перца кому-нибудь в пиво?

Хантер смерил подругу строгим взглядом:

- Зачем?



- Не знаю, - призналась Блоссом. - Руки чешутся!

Рядом с Хантером у неё всегда руки чесались что-нибудь выкинуть. Хотелось как-то дать ему знать, что она ничуть не хуже, что она тоже весёлая и озорная, и они вполне могли бы пакостничать вместе. Но Хантер почему-то почти всегда был против.

- Давай заберём тетрадку Блум и смоем в унитаз? - нашлась она наконец. - Ты видел, чё она делает? Математику! Мы же веселиться сюда пришли, а не уроки учить!
- Уж лучше перец в пиво! - возмутился Хантер. - Нельзя обижать сестёр!



Из сестёр Маджере Хантер определённо любил Блум чуть больше. Воруя для неё печенье с кухни или книги из маминой библиотеки, можно было почувствовать себя рыцарем. А Блоссом... Блоссом была слишком дикой и порой как будто не видела границ.



Она сбежала из бара и унеслась прочь по лабиринту из бараков и времянок.

«У меня и покруче место есть! - думала Блоссом. - Ты мне ещё обзавидуешься, когда увидишь, Хантер!»



Но Хантер, не знавший ни о недобрых мыслях подруги, ни о том, что она уже ушла, продолжал приятно проводить время в компании нервничающих взрослых.



***

Крепко-накрепко зафиксированная скрипка не имела возможности вырваться и лишь жалобно стонала в руках Блоссом. О, Блоссом очень хорошо её понимала, и сама тоже хотела тихонько завыть и покинуть кабинет музыки навсегда. Пальцы нещадно болели, изрезанные струнами, ноги едва-едва удерживались на месте, привыкшие бегать и прыгать, а скрипка и не думала начинать петь.

Бросить музыку Блоссом не могла, потому что не могла больше выносить тычки матери: «Посмотри на сестру, она закончила четверть на отлично!», «У Блум, в отличие от тебя, вещи всегда аккуратно сложены!», «Блум выиграла городской шахматный турнир, а ты чем занимаешься?»

- А я в школьном оркестре играю! - с досадой воскликнула Блоссом.

Признаться во вранье было уже нельзя: это не просто разочаровало бы мать, это бы вдвойне её разочаровало, ведь Жакаранда всегда хотела, чтобы её дети занимались музыкой. Дочь-шахматистку на званом вечере в красный угол не посадишь, а вот Блоссом со скрипкой наверняка будет с гордостью демонстрироваться всем гостям.



В последний раз взвизгнув, струна порвалась. Блоссом грозно зарычала на непокорную скрипку.

Внезапно дверь в кабинет распахнулась, и сквозь неё просунулась сперва растрёпанная голова, а потом и весь остальной Хантер.

- Фу ты! - возмутился мальчишка, оглядывая Блоссом. - Я думал, тут рыдает кто, а это ты!

Слышать такое было обидно, но Блоссом не подала виду, а только широко улыбнулась:

- Действую всем на нервы!

Хантер улыбнулся ей в ответ.



- Идём, - предложил он заговорщицки, - покажу кой-чего.

Блоссом была не из тех, кого долго нужно уговаривать. С готовностью бросив свою раненую скрипку, она побежала по коридору следом за Хантером. Шаги их гулко отражались от блестящих кафелем стен и пола. Из-за некоторых дверей доносились голоса учителей, но в основном было тихо: последний, дополнительный урок у старшеклассников, младшие классы уже разбрелись по кружкам или по домам.

Наконец он остановился у нарисованной на стене головы, которую Блоссом заметила издали, и просияв улыбкой, спросил:

- Ну, как?

Краска стекала по кафельной стене на пол, который теперь тоже пестрел яркими пятнами.



- Тебе влетит, - ответила Блоссом, - но мне нравится.
- Бла-бла-бла, влетит... - передразнил её Хантер. - Они сами виноваты, что не заменили треснувшую плитку - она меня нервировала, пришлось её закрасить.

Блоссом фыркнула:

- Только твой шедевр всё равно смоют. Причём, тебя же и заставят, если попадёшься.
- Вот ещё! Я на тебя всё свалю! Затем я тебя сюда и привёл!

И взглянув на оторопевшую Блоссом, он звонко рассмеялся.



- Шучу-шучу! - поспешно заверил Хантер. - А ты и поверила! Пойдём отсюда скорее, пока не поймали, струну тебя поменяем...

Блоссом опасливо оглянулась на ходу и сказала:

- Слушай, я тоже хочу тебе кое-что показать. Завтра после школы.

Хантер остановился до того резко, что девчонка едва не врезалась в него, и обернулся и самодовольной улыбочкой.

- О ля-ля! Кто-то назначает мне свидание?

Щёки Блоссом заметно покраснели.

- Вот ещё! - воскликнула она. В ближайшем кабинете встревоженные шумом в коридоре перестали разговаривать. - Никакое не свидание, Блум тоже пойдёт!

Мальчишка рассмеялся, и Блоссом запоздало поняла, что он просто хотел понервировать её.

- Как скажешь, - сказал Хантер, - как скажешь.



***

Куда Блоссом отведёт их, стало понятно задолго до того, как девчонка призналась. По неумолимо приближавшемуся трёхъярусному грибу над кратером, по белой цитадели лаборатории, а ещё по тому, что Блоссом взошла на мост, а по ту сторону реки в Стренжервилле не было почти ничего.

- Нам туда нельзя, - строго заметила Блум, пиная носком лакированного ботинка камень и поднимая красную пыль. - Нам влетит.
- Мало того, что влетит, - ехидно отозвался Хантер, - так нас туда ещё и не пустят!
- Пустят-пустят! - дразнилась Блоссом, уверенно шагая вперёд.



Она знала наверняка, что славная Текома будет рада увидеть правнучек и познакомиться с их общим другом. Она знала, что военные тут служат вовсе не горожанам, а только самой Матери, и по её приказу они расступятся и пропустят.

Лаборатория была темна и пустынна. Система вентиляции давно отжила своё, и там, где не было цветов, власть захватили сырость и пыль. Но в последнем, самом просторном отсеке, было свежо, хотя и темновато. Старенькое радио ловило помехи вперемешку с ретро-ФМ, и отовсюду таращились пустые игрушечные глаза.



Хантера обиталище Текомы очень радовало: он едва удерживался от того, чтобы скакать и повизгивать от восторга.

Блум дулась:

- Ну вот, тут связь не ловит, мама будет звонить и потеряет нас. Ох, и влетит нам! На месяц под домашний арест попадём.
- Ну и жесть, Блоссом! - восхищался Хантер, на обращая внимания на бубнящую Блум. - Лучшее место на свете! Эта ваша богиня, похоже, двинутая немного, а? Потому она и сводит всех вокруг с ума?

Мягкая, будто лепесток, и пьяняще-сладкая, будто подгнивающий плод, Текома неожиданно оказалась прямо позади мальчишки.

- Осторожнее, молодой человек, - предостерегла она с мягкой улыбкой, - за вашими восторгами можно и прозевать странный фрукт на собственном блюде.



Что и говорить, Хантер не притронулся ни к предложенному ей чаю, ни к пирожным, печенью и зефиру!

- Подарки от поклонников, - отмахнулась Текома, открывая пачку зефира. - Пусть их!

Лиловые цветы, растущие прямо сквозь металл, покачивали тяжёлыми головами в такт её словам. Хантера они явно настораживали.

Текома провела небольшую экскурсию по своей обители, на поверку оказавшейся намного более скромной, чем ожидалось от богини, пусть и забытой. У неё было много игрушек и игр, но кажется, гости согласились играть больше из вежливости, нежели из искреннего желания.

- Расскажи ещё что-нибудь классное, - просила Блоссом, - вроде той истории про Инидуса.
- А что, мамины сказки вам уже приелись?
- Да ну какие от неё сказки?! Одни только нравоучения! Блум то, Блум сё, а я будто виновата, что я не Блум...



Хантер нахмурился.

- Блум вообще-то здесь, - напомнил он Блоссом, - и ей наверняка неприятно...

Блум безразлично передёрнула плечами.

- Она тоже не виновата в том, что она - не ты.
- Неужели эта история ничему тебя не научила? - спросила Текома. - Сёстры должны быть внимательны и добры друг к другу, иначе это принесёт много проблем и им самим, и окружающим.



- Я просто хочу, чтобы меня заметили!
- А я просто хочу, чтобы от меня отстали! - закричала в ответ Блум. - Я вечно недостаточно правильная для мамы, и слишком правильная для тебя!
- И при этом мы вечно торчим дома, потому что ты так хочешь!

Обе раскраснелись от гнева и криков. Даже обычно шумного Хантера, пытавшегося их унять, не было слышно.

- Ну раз ты хочешь быть здесь, то и оставайся! - заявила Блум и с грохотом обрушила башню. Лама скатилась по разноцветным брёвнышкам. - А я наигралась и иду домой, пока мой месяц домашнего ареста не превратился в два!



Хантер бросился было за ней, остановился и обернулся, одарил Блоссом растерянным взглядом совершенно круглых глаз и всё-таки пошёл наверх следом за Блум. Блоссом обиженно шмыгнула носом:

- Предатель!

Текома опустилась рядом с ней на корточки.

- Ну и сцена, милая! Было бы из-за чего так шуметь!
- Но она постоянно...
- Милая! Конечно, ты хочешь понимания и внимания, но нельзя силой заставить людей играть в твои игры. К тому же они ведь пытались, верно?

Блоссом не хотела соглашаться, но не нашлась, что возразить, а потому надулась и отвернулась.

- Вот что, - нашлась Текома, - я знаю, с кем ты хорошо поладишь, и в следующий раз вас познакомлю. Захвати свою скрипку, идёт?



***

Время от времени Мать напоминала о себе безумными улыбками из-за соседних столов в кафе или ростками, пробивающимися сквозь сток. Жакаранда смутно припоминала, что когда-то Солаль велел ей найти подход к вредительнице, но...

- Гадство! - чертыхалась Жакаранда, выдирая из сливного отверстия лиловые побеги. Они царапали её руки ничуть не меньше, чем руки всех остальных стренжервилльцев.



- А эти две звезды где шарятся? - бубнила она, по-пингвиньи переваливаясь по коридору. - Блу-у-ум! Бло-оссо-о-м!

Дом был тих. Если прислушаться, можно было различить мерное гудение стиральной машины, но ни одного ребёнка.

В ответ на зов крошечная ножка пнула Жакаранду изнутри живота. Она поморщилась, впилась пальцами в перилла.

- Дьявол! Да когда ж вы родитесь?!

С каждым днём беременность раздражала Жакаранду всё больше и больше. Ей казалось, она бы могла как-нибудь пережить ещё одного ребёнка, но троих...

- Я же не кошка, чтоб по стольку за раз рожать... - чертыхалась Джеки.



Три сестры всегда были знаком недобрым. Маленькие ведьмы, родившиеся не бог весть от кого.

Жакаранда не была суеверной и не слишком опасалась ведьм. Но когда она увидела, как к колыбели Примулы стекаются духи, тянут к ней руки, а малышка смеётся им в ответ, Джеки стало не по себе. Она больше не могла отогнать духов прочь.



***

- Бесишь меня, Мор! - заявила Линша вместо приветствия. - Чего ты за ней увиваешься?

Лаэрт рассмеялся:

- Не увиваюсь. Джеки меня пригласила, вообще-то.

Улица стремительно темнела и остывала, дороги пустели. С парковки, на которой ведьма задержала медиума, время от времени отъезжали машины, а окна ресторанчика всё ещё манили янтарно-медовым светом.

Лаэрт улыбнулся и осторожно взял Линшу под локоть.

- Идём внутрь? - предложил он. - Холодно.

И, не дожидаясь ответа, потянул ведьму за собой.

- Я лично собираюсь быть паинькой и не портить Джеки вечер, - доверительно сообщил Линше Лаэрт. - Думаю, тебе стоит поступить так же.



В преддверии своего дня рождения Жакаранда обнаружила, что у неё нет друзей. Не то, чтобы её это сильно печалило, но ей друг некого оказалось пригласить на ужин. Вместо друзей пришлось обойтись хорошими знакомыми.

Чета Достоевских дудела в пластиковые дудки, Отто и Вольф взрывали хлопушки, осыпая торт бумажными кругляшами и заставляя пожарную сигнализацию сперва завыть, а после - небольшим заклинанием - резко смолкнуть. Джеки смущалась и краснела.

- Что вы все устроили?
- Виновнику торжества должно быть неловко, - сообщила Лион, отнимая дудки ото рта. - Традиция такая. Наслаждайся.



- А ещё есть традиция тортом заканчивать вечер, а не начинать, - буркнула Линша, не глядя листающая винную карту. - Но можем обойтись и чаем с тортиком, конечно.

Лаэрт закатил глаза: его увещевания не помогли.

Джеки села по левую руку от Линши и тоже открыла винную карту.

- Дело не в торте, - сказала она мягко, - а в том, чтобы побыть всем вместе, пообщаться, приятно провести время.

Линша только зло посмотрела на неё. Джеки сделала вид, что не заметила.

- Мне понравилось то, что мы пили в прошлый раз, - сказала Жакаранда, - и если только у тебя нет предложения получше...



Линша вдруг поднялась со стула и, не говоря ни слова, ушла прочь. Индия проводила её взглядом.

- А ведь она злится из-за него, - заметила Индия, кивнув на Лаэрта и отправилась догонять Линшу. Отто, не говоря ничего, тоже вышел. Может, за ведьмой, а может - покурить.

Вольф задумчиво пожал плечами и закурил прямо за столом.

- Не думаю, - сказал он. - По-моему, дело в её мальчишке, которого опять пришлось оставить без присмотра. Я согласен, - он обратился прямо к Достоевскому, - ему будет лучше в спецучреждении...

Инидус, даже не повернув головы в сторону очевидно подмазывающегося мага, приложился к бокалу.



Жакаранда тяжело вздохнула.

- Вряд ли Линша бесился из-за Хантера. Она вообще о нём не переживает.

Отто и Индия, вернувшиеся вместе, но без Линши, не стали ни опровергать, ни подтверждать её мысли.

Лион и Инидус охотно говорили о своём внуке и о дочерях Жакаранды. О Блум и Блоссом, и о маленьких тройняшках.



- Линша сказала, они ведьмы, - как бы между делом сообщила Джеки, ковыряя вилкой лист салата. - Как бы только ни чего похуже...

Достоевский, слушая её, потихоньку напивался, хотя на взгляд самой Джеки ничуть не пьянел.

- Могу я надеяться, что вы мне с ними поможете? - спросила Жакаранда.

Инидус только покачал головой.

- Я больше не учу, - сказал он. - И не колдую.
- Что, из-за Дианы?

Джеки слышала что-то о том, что в спальню ректора часто захаживали студентки. А ещё слышала, что студентка была всего одна, и это была малышка Ди. Хотя, зная Инидуса много лет, Жакаранда ни на секунду не верила в эти сплетни и устыдилась своих слов, как только произнесла их.

- Отчасти и из-за неё, - признался Инидус.



- Джеки, позволь задать тебе нескромный вопрос, - донеслось с другого конца стола. - Эти твои новые дочери... Они ведь не от одного из этих?

Лаэрт бесцеремонно указал вилкой сперва на Отто, потом на Вольфа. Оба залились совершенно искренним хохотом.

Жакаранда не задумывалась о рассадке гостей, потому что никогда этим не занималась, и в итоге Лаэрт оказался прямо между двух магов.



- А мне нравится этот медиум! - заявил Вольф. - У тебя хороший вкус на мужчин!

Комплимент был сомнительным, и Джеки решила не благодарить за него, а сделать вид, что не расслышала.

- Нет, серьёзно, - усмехнулся Лаэрт, - я не хочу с ними проводить каждый семейный праздник!

Вольф снова рассмеялся:

- Ты мне считай что брат теперь! Считай, что все мои книги по некромантии - твои!

Отто закатил глаза:

- Не пей больше! Ты ж эту библиотеку тридцать лет собирал!



Через полстола Индия сочувственно посмотрела на Лаэрта.

- Вот так, - произнесла она одними губами, - думаешь, что они солидные уважаемые маги, а на деле пацаны пацанами.

Орсола: надо набрать хоть каких-то 7 гостей, чтобы занять весь стол и сделать красивые фотки в рестике
Линша: Пожалуй, время сойти с ума и опять испортить вечер

​

 

zekaterina, Del, rat_tequila, привет) спасибо, что заглянули))

zekaterina

Спасибо)

Вообще, нет, в планах было его отослать

Ну, конечно, расскажу, тем более, уже догадались это Инидус ведьм наколдовал

Хорошего, может, и нет, а вот из тетрапака

Del

Ну что сказать, у наследниц блат Но в любом случае у меня для обеих девуль в галерее завалялись заготовлены другие женихи, так что

Думаю, став старше, они бы проявили друг к другу больше понимания и сблизились

Они могли бы дружить против маман

Конечно, случайно! Кому нахрен надо столько детей разом? Я даже заходить в эту семью больше не хочу

Она всегда в нём видела конкурента, поэтому и не любила

точно

rat_tequila

Насколько? Никто её насильно в музыкалку не записывал, никто ей в принципе не запрещает оттуда уйти. Блоссом просто знает, что матери это не понравится, но наказывать её никто за это не стал бы

определённо случайность

Ну не чужой же он человек

 

Её в любом случае попрекают Всегда будет оставаться что-то, чего Блоссом не сделала

Персефона, привет))

Нет, тебе кажется)

Ты, в общем-то, права. Не только Лаэрт неравнодушен к Джеки, но на самом деле и она к нему, но её неправильные решения налипают как снежный ком. Думаю, Джеки прекрасно осознаёт, что её действия задевают Лаэрта, и если она придёт с извинениями и попытками всё вернуть, он вполне может ей отказать. Ей страшно, и поэтому она мучает и себя, и его, но я тоже надеюсь, что я как-то вырулю эту ситуацию

Да вообще капец когда неправильные решения аукнулись не только персонажам, но и демиургу

 

Ljubov134, привет)

ахах в моем детстве детей можно было бить, так что я не стала бы спорить со всякими тучными дамами

их ждёт любовный хрензнамосколькогранник Хантер будет любить Блум,Юлум будет любить Лиса, а он будет сохнуть по своей бывшей, которая отказалась за него выходить, потому что влюблена в продавца цветов, который уже женат на женщине, которая отчаянно пытается заполучить расположение бывшего, который в отношениях с сестрой будущего мужа Блум

Спасибо, нет

И даже на Персика детей хватит

 

- Мы называли её Тыковкой... Всегда такая добрая и вежливая... Внуки её обожали, она же им фокусы показывала...

Дающая показания немолодая женщина шмыгает носом и пытается украдкой вытереть глаза. Щёлкает затвором фотоаппарат: такое дело грех не показать общественности!

Рыжая, гораздо больше в ржавчину, чем в тыкву, Мириам Нокс отворачивает лицо. Её тоже снимают. Её - больше всех. Ведьму поймали. Ведьму будут казнить.

«Он вёл нас к прогрессу, а привёл к инквизиции, - думает Жакаранда угрюмо. - Некоторые развлечения, похоже, прошли проверку веками». Она косится на Клода, но он не умеет читать мысли, и ничего ей не отвечает.

- Вы лично видели, как кто-то кроме мисс Нокс спускался в подвал её дома? - спрашивает защита.



Защитника два: с волшебной стороны и с неволшебной. С обвинением так же. Солалю очень нравилась эта идея: объединить два мира одним законом, искоренить кровную месть и линчевание среди магов. Теперь для них построят отдельную тюрьму. Пока Мириам Нокс посидит в обычной, её соседям придётся познакомиться с надзором Жаб.

- Спасибо. У защиты вопросов больше нет.

Эта дама широко улыбается. «Для камер, наверное,» - думает Жакарнда, а вслух только фыркает. Это Клод слышит и замечает.

- Суд удаляется для принятия решения.

Клод склоняется к её уху:

- Что, тоже не нравятся её адвокаты? Они её как будто топили...

Тут он прав. Судьба Мириам Нокс решилась в тот момент, когда она попалась. Солаль хотел искоренить месть, но на деле просто навесил на месть мишуры. Кто-то должен ответить за смерть этих пятерых немагов, кто-то слил из них всю кровь до капли, чтобы продать вампирам. Жакаранда почти наверняка уверена в том, что это не Мириам, но...

- Она ведь признала вину.



Перед глазами встаёт Оберон, такой же понурый, как и Мириам, тоже не отрицающий вину. Кто-то просто должен встать под удар.

Жакаранда вскакивает со стула, чуть не выбегает из зала суда. Её бегство остаётся испорченным кадром на фотоплёнке.



Минут десять спустя Клод Эриале находит её в архиве пересчитывающей папки, как засыпающие считают овец, в попытке успокоиться.

- За вами приходится побегать...

Когда-то казалось, что вместе с сердцем она избавиться от всех на свете проблем. Но проблемы остались отдельно от всего. Система была неправильной. Она, Жакаранда, была неправильной. Всё вокруг было неправильным.

- Просто вся эта ситуация напомнила мне кое о чём, - говорит Жакаранда. - Хотелось подумать об этом наедине с собой.

Не об Обероне, нет. О себе. О том, что её перемолет так же, как поремололо Оберона, если она не найдёт, чем отгородиться от системы. Однажды. Это просто вопрос времени.

- Так я вам помешал? Извините!

Жакаранда не отвечает, а Клод не уходит. Она должны были вместе работать над этим делом, попутно налаживая контакты между двумя мирами, но не получилось. Джеки избегала его как чумы. Она бы, пожалуй, и теперь сбежала, но единственная дверь была за спиной Клода.

- А «кое-что» - это одно из ваших прошлых дел? - уточняет Клод. - У магов есть отдельный суд?
- Да. Там скучно.



- Я бы послушал, - настаивает Клод. - Может, поужинаем, и вы мне расскажете?

Жакаранда оборачивается. Холодно смеётся:

- Такого предлога для свидания я ещё не слышала!

Клод улыбается и пожимает плечами.

- В любом случае я не из тех, кто встречается, - говорит Джеки. - Но спасибо.
- Тогда просто удовлетворите моё любопытство, и расстанемся друзьями.



***

- Простите! Извините! Дамы!

Вечереет. Вокзал полон, считанные минуты до отправки, а людям ещё искать свой вагон. Проводники не справляются с потоком.

- Можно мне секунду вашего внимания?

У Блум и Блоссом билеты на поезд, который отходит через час. Они приехали пораньше. На автобусе. Без матери. «Большие уже, сами доедете,» - так она говорит. Сами соберёте себе сумки, сами поедете, сами вернётесь. Она - так и быть - купит вам билеты и договорится с отцом, чтобы вас встретил.

Когда мимо проходит толпа, Блум пододвигает к себе ближе рюкзаки: и свой, и сестрин. Тут не посмотрят, что они дети - схватят и унесут.

- Мы приехали сюда к нашей бабушке, - рассказывает Блоссом каким-то девушкам. Девушки покорно развешивают уши. - Но у бабушки больные ноги, и она не смогла за нами приехать. Может быть, вы можете нам помочь и дать денег на автобус? Всего ничего, пожалуйста!



Блум пристыженно качает головой и утыкается в конспект по биологии. Её сестра попрошайничает - какой позор!

Надеяться на то, что кто-то поверит, будто они с Блоссом не вместе, не приходится: двойняшки похожи, как две капли воды. Только и остаётся, что прикрыться тетрадью и понадеяться остаться незамеченной.

Конечно, потом, когда Блоссом бядет рядом и протянет ей шоколадку, Блум отчитает сестру. Она только возмутится:

- А что такого? Я же не украла, они сами мне дали.
- Ты наврала им, - ответит Блум, - и вымогала деньги.
- Не вымогала, - будет настаивать Блоссом, - только попросила. Не хочешь свою шоколадку - ну и ладно, я сама съем!



***

- А это и похоже на инквизицию, - рассказывает Жакаранда Клоду, - и методы доказания вины такие же нелепые и жестокие.

На веранде ресторана прохладно, Джеки плотнее запахивает пиджак. Внутрь она не пойдёт, хоть там и есть столики - после многих лет в родном Стренжервилле к любой прохладе начинаешь относиться как к сокровищу и наслаждаешься ей.

- Но...

Клод озадаченно трёт пальцами виски. «Не нравятся мои ответы? - с усмешкой думает Жакаранда, глядя на него. - Тогда нечего было спрашивать!»

- Может, однажды всё это перестроится, - в утешение говорит Джеки. - Может, через пару поколений у магов будут работающие общественные институты.



- Почему ты надеешься на будущие поколения, а не пытаешься изменить что-то сама?

Джеки только фыркает. Почему? Потому что эту судьбу она даже не сама себе выбрала. Солаль просто посадил её в кресло и велел судить.

- У меня и образования-то нет, - говорит она вслух, - всё только по велению сердца.
- Почему бы не получить?
- Мне идти в университет?! - Джеки смеётся. - Я уже старая, у меня слишком много детей и слишком мало времени на это.
- Звучит, как отговорка, - улыбается Клод.



- Мы с тобой друзья, Жакаранда?

Странный вопрос. Для того, чтобы стать друзьями, она слишком усиленно его избегала - тут всякому видно, что они не друзья.

- Мы коллеги.
- Тогда послушай, что тебе скажет более опытный коллега: видно, что ты неуверена в себе, Жакаранда. Тебе неловко находиться в суде или даже наедине со мной.
- Это всё для меня внове, - перебивает Джеки, а Клод жестом осаждает её.
- Ты хотела оказаться там, или тебя просто несёт по течению?

Жакаранда молчит. Разговор нравится ей всё меньше и меньше, не о таких вещах говорят на первом свидании. Уж в первых-то свиданиях Жакаранда Маджере разбирается - только на них она в последнее время и ходит!

- Никогда не поздно взять свою жизнь под контроль, - говорит Клод.



***

Голос из динамика звонко поёт о том, что ему никто не нужен, он как кот будет гулять сам по себе.

Накануне Блум и Блоссом нашли у отца несколько фотографий, где у него ещё нет бородки, а мама носит короткие шорты, где у них много друзей, где они пьют пиво и играют в боулинг. Непременно захотелось тоже сыграть. Так они оказываются в светлом клубе, где много людей и всем весело.

- У меня, между прочим, очень нежные пальцы, - делится с отцом Блоссом. - То есть не нежные, а хрупкие и очень ценные. Я играю на скрипке. Мама присылала тебе видео?

Лаэрт кивает: ему много чего присылали и непременной припиской, что об этом попросили сами дети.



- Пальцы-то у неё нежные, - перебивает Блум, - зато локти крепкие. Она весь оркестр вокруг себя распихивает. Вот так!
- Это чтобы все видели, кто главная звезда, - ничуть не обидевшись, отвечает Блоссом. И просит отца: - Ты тоже приезжай посмотреть. Мы будем играть на выпускном школьный гимн. Приедешь?
- Обязательно, - обещает Лаэрт.



В боулинг Блоссом играет, нисколько не жалея своих хрупких пальцев. Она очень пробивная, ей трудно не гордиться.



***

Стренжервилль по ночам не спит. Он шарит по пустыне светом с дозорных башен у лаборатории. Он скалится свидетелями цветения в лицо каждому, кого встретит. Он марширует патрулями военных. Он боязливо выглядывает из-за занавесок: они ещё не ушли? - и снова прячется.

Сан-Мишуно по ночам тоже не спит. Только он не спит совсем по-другому, живо, освещая себя разноцветными огнями, распахивая двери ресторанчиков и наполняя себя ароматами индийской и каджунской кухонь, он поёт на разный лад уличными музыкантами и настоящими звёздами, сделавшими здесь остановку во время тура.

«И почему только я уехала отсюда?» - думает Джеки. Она помнит. Потому что Линша так попросила.



Время позднее. Но она специально проверила с улицы: в окне гостиной ещё горит свет, стало быть, Лаэрт не спит. Рука в нерешительности останавливается у дверного звонка. Опускается. Стучит.



- Джеки? Что ты тут?..
- Ты мне звонил?

Слова застревают в горле и выходят хрипом.

- Звонил, - отвечает Лаэрт. - Два дня назад.

Он смотрит на неё так, будто хочет удостоверится, что Жакаранда трезвая. Чудно она себя ведёт! Никогда так не вела.

- А девочки где?
- Спят, Джеки. Второй час, между прочим.

Она кивает рассеяно.

- Можно мне войти?

Лаэрт спохватывается, отходит в сторону, приглашая внутрь.



- Будешь кофе?

Ответить Жакаранда не успевает: Лаэрт уже ставит турку на плиту. Джеки подходит ближе, садится на высокий стул.

- Ты как-то изменилась...

Джеки машинально проводит рукой по обрезанным волосам. Не так уж и изменилась, честно говоря.

Кофе вкусный, Лаэрт держится дружески - он, впрочем, никогда не бывал с ней резок - Джеки осматривает его квартиру: она, вроде, не изменилась с её последнего визита, даже стол для сеансов на месте.

- Чем ты сейчас занимаешься? - спрашивает она. - Вообще, по жизни?
- Тем же чем и занимался, - отвечает Лаэрт, - спиритизмом.
- Твоя сила что, не пропала?

Он улыбается немного зловеще.

- Я знаю, где достать ещё. Слышала когда-нибудь о Пустошах?

Джеки слышала. Когда она ещё была маленькой, Солаль уже пугал её этим местом, говорил, будто там обитают отбросы магического общества, и законов там нет.

- Я могу и тебе помочь, - говорит Лаэрт, - если хочешь вернуться к работе...
- Не надо. Честно говоря, я... Ты только не смейся, - просит Джеки и сама виновато улыбается, - я поступаю в университет.



- С чего мне смеяться? Звучит здорово!
- Правда?

Он улыбается и кивает.

- Кажется, я много всего сделала неправильно, - продолжает Джеки, - хочу теперь попробовать жить как нормальный человек.



- Что, и сердце вернёшь?

Немного подумав, Джеки кивает.

- А если я верну его, ты...
- Не торгуйся! - смеётся Лаэрт, а потом притягивает Джеки к себе. - Всё будет хорошо, не переживай.

Джеки даже в голову не приходит, что это может быть кольцо самой Линши...
А бедная Лион, я подозреваю, может затащить своего мужика в койку только под предлогом деланья детей



Примула и Жасмин страшные получились, как смертный грех

​

 

rat_tequila, zekaterina, Del, приветы, я готова раздавать ответы


Текиле

Вы на меня давили!

Да ну нет, почему же, распутную жц закрыли, теперь Джеки будет с Лаэртом

Зекатерине

ахах ну вообще нет, но спасибо

Ну это как-то неэтично, они ж не из бедной семьи, чтоб попрошайничать

Ну... Несмотря на всю свою противоречивость, Лаэрт всё-таки живой человек, ему неприятно как минимум. И можно понять его нежелание ввязываться в отношения, к которым девушка не относится серьёзно

Дел

Я не собираюсь углубляться, так что ничего страшного

...
она декосим, ты о чём вообще

На самом деле думаю, как раз пропадёт, потому что не успеет перебесится

Да, давненько в универ не играла

За то, что вы их долго просили Я люблю, когда все получают то, что хотят, наслаждайтесь

Ну, отчасти да, сюжета с Джеки в главной роли не осталось, но оформление я пока не буду менять, чтобы не спойлерить
Но злоключения Джеки ещё ждут, просто теперь они не будут связаны с Лаэртом

Вообще-то, Линша замужем за Феликайтом я хочу, чтобы они рожали мне побольше красивых детей

 

Весело только, когда вспыхивает искра, и первое свидание продолжается вторым и третьим А постоянно с кем-то знакомится и отвечать на одни и те же вопросы - это прям утомительно, ты права)

Не уверена, что восстанавливать отношения будет прям легко и весело Тут будем посмотреть

Да, я ещё надеюсь свадьбу ребяткам устроить

Старшенькие есть в древе

 

Сохранки, увы, больше нет. Спасибо всем, кто был с нами

 

Ну, в общем, если вкратце, удалила...