Downtown

В этом городе уходил мой последний пустой трамвай
- я не успел... (с)

Даун-Таун.

Город упущенных возможностей и разочарований.
Город, где разбиваются детские мечты и надежды в светлое будущее.
Город, где фонари по ночам затмевают звезды, а утром все так спешат на работу, что наступают друг другу на ноги.
Словом, самый обычный город, как тысячи других.

Ниже вашему вниманию будет представлена серия рассказов, повествующих о жителях Даун-Тауна - местами печальных, местами с налетом легкой грусти, словом, обычных историй про обычных людей, как и миллионы других...

Джимми Карло: Игрушка
Памелла: Интервью
Ильзе Отто: Измена
Сэм Спенсер: Июнь '97
Кира Спенсер: Инопланетянка
Карла Манчини: Искушение, и 2 часть
Шон Стоун: Инфинити
Джонсон: Извлечение троих
Старуха Изергиль
Круз и Дэки: История болезни Бэна Робинсона


​

​

 

entuella, благодарю за внимание к нашей скромной лавочке ))) про финальную сцену с телефоном: такая задумка у структуры историй - последний маленький кусочек главы - это как превью для следующей, но отчасти связанный с текущей. То есть да, это связано с губернатором, но вот каким образом - читайте в третьей серии )) Надеюсь, она не заставит себя ждать так долго, как эта.

про здоровые отношения между отцами и детьми.... кто знает.... город такой у нас... не самый радужный... на ближайших горизонтах детей не предвижу, так что обещать не могу.

StarzzzZ, всегда рады новым гостям )) и тем более рады таким вот душевным комментам. Очень приятно, когда историям удается задеть что-то в глубине души читателя. Это для меня лучшая награда. Спасибо!

 

Как однако совпали мечты матери и сына, жаль, что у космоса были другие планы... Хотяяя... Может и не жаль

 

Chernosnegka, спасибо друх, да такой вдумчивый визит!
Про то, что суждения Пэм не идеальны - это нормально, даже хорошо, я к этому и стремилась - показать отдельное мнение, отдельное от моего лично. Ну вот такая она получилась - местами противоречивая, местами ограниченная. Чай не образец идеала, как ни крути )))) Своего рода - крайность... и вероятно, что специальная - ведь весь ее образ - это гипербола, что уже не совсем нормально...

Rirun, а я ждала и верила, что кто-нибудь таки заценит

Zzz-Danaya, спасибо, дорогая, так рада тебе!
А еще рада, что удалось оторваться от шаблона.... что все-таки не все проблемы происходят из-за насилия, и что действительно бывает виноватой любовь...

Спасибки за комменты! Новая глава уже в пути, буквы загружаются вагонами, мало не покажется. Я пока сама не могу добраться до последних слов....

 

Ильзе Отто

1420х946​

2010 год.

- Дорогая, спешу тебе представить – Александр, мой друг детства! А это моя…



- Здравствуйте, – короткий сухой кивок и равнодушный взгляд, в котором лишь на неуловимое мгновение проскользнула скептичная оценка. Ильзе Отто приняла это на свой счет, однако, ситуация в корне переменилась в следующий же момент, когда с губ незнакомца с небрежной легкостью сорвались знакомые до боли в сердце звуки:
- Sie sind bezaubernd. (нем. - Вы очаровательны)



Глаза расширились в изумлении, которое заполнило всю грудь, но тут же отпустило – конечно, они же друзья, Элвис мог уже рассказать ему.
- Эй, ты знаешь немецкий? Я удивлен! А откуда ты знаешь, что… А ты что сейчас сказал?
Элвис продолжал суетиться вокруг своего гостя, в то время как он оставался невозмутимо спокойным и незаинтересованным ни в чем. Или это видимость, которую он умело внушает окружающим?



Ильзе украдкой поглядывала на молодого человека, пытаясь понять, чего в нем больше – наигранного равнодушия или холодного расчета? Отругав себя за неуместные размышления о том, что ее в принципе не должно касаться, и осведомившись у мужчин, чем бы они хотели поужинать сегодня, она отправилась на спасительную своим уединением кухню, куда не мог проникнуть его проницательный, бесстыдный взгляд.

* * *​

За столом Ильзе узнала от мужа, что Александр прибыл в Даун-Таун сегодня утром по работе и задержится на пару дней. Кроме того, он уже принял предложение Элвиса, в чьей доброжелательной настойчивости она никогда не сомневалась, остаться у них на это время и чувствовать себя, как дома. Впрочем, об этом Ильзе догадалась, еще пребывая на кухне, куда из гостиной доносились обрывки фраз старых друзей.



Хотя, глядя на них, назвать мужчин старыми друзьями было сложно – слишком уж они были разные. Неугомонный чудак Элвис, неустанно травящий всякие шутки и вспоминающий небывалые истории прошедших лет, и хмурый неразговорчивый Александр, всем своим видом говорящий о том, что происходящее ему глубоко не интересно. И эти очки – они словно граница, барьер, отделяющий его внутренний мир от внешнего, невидимая защита, скрывающая всю глубину его таинственного взгляда – вот почему невозможно прочитать что-либо в этих холодных глазах.
- Ich mag es, wenn du mich ansiehst (нем. - Я люблю, когда ты смотришь на меня)



Неожиданные слова вновь пронзили ее насквозь, заставив вспыхнуть от смущения. Наивная, она была уверена, что за время, проведенное на кухне, смогла взять себя в руки и успокоить мысли, потревоженные нежданным гостем. Оказалось, это была лишь временная передышка перед настоящим вторжением в ее личное пространство, в ее мысли, которые она никак не могла утаить, даже думая их на родном языке.
- Эй, ребята, что происходит? – встрепенулся Элвис, внимательно разглядывая то одного, то другого, - А можно как-то так, чтобы я тоже понимал? О чем вы? Дорогая, что он тебе сейчас сказал?



Сердце дрогнуло, испугавшись разрушить нечто неуловимое, выдать себя, потерять эту ниточку, связывающую ее…. С чем?



Неслушающимися губами она беззвучно подбирала слова в ответ, который, наконец, пришел в ее переполненное иными смыслами сознание и фривольно вырвался наружу, со сладкой иронией адресованный сразу обоим мужчинам:
- Александр сказал, что его жене следует научиться печь такой же пирог.
Пары секунд удивления было достаточно Элвису, чтобы забыть негодование, и он вновь жадно набросился на своего гостя:
- У тебя есть жена? А почему ты мне ничего не говорил? Вы давно...?

* * *​

Она никогда еще не страдала бессонницей, так почему же именно сегодня в блаженной темноте закрытых глаз никак не удавалось найти покой? Глупый вопрос. Тяжело вздохнув, Ильзе вновь открыла глаза, оставив очередную тщетную попытку провалиться в беспечные объятья морфея, и с печалью уставилась на прикроватную тумбочку, изученную за последние несколько часов до ненавистных мелочей.



Элвис, укрепив свои законные права в супружеской постели, давно спал, уткнувшись в ее плечо, и было страшно пошевелиться, словно он что-то поймет, хотя что - Ильзе пока сама не понимала. Левый бок ужасно ныл, и она, осознав, что больше терпеть это ночное измывательство невозможно, аккуратно выбралась из-под одеяла и спустила ноги на холодный пол.



Мурашки тут же побежали по всем телу, давая понять, что все это происходит с ней по-настоящему, а не развеется, как ночной кошмар, при свете ясного дня. От новой волны беспокойства, которая вот-вот собиралась нахлынуть со страшной силой, ее, как ни странно, спасло внезапное чувство голода. Именно эта несущественная мелочь оказалась весомым аргументом в защиту ее безрассудного поведения, за который Ильзе и ухватилась, как утопающий за спасательный круг. Стараясь ступать как можно тише, чтобы не разбудить мужа, она вышла из комнаты, аккуратно притворила за собой дверь и торопливо зашагала на кухню, которая уже столько раз сегодня превращалась в надежную крепость для беспокойного ума, что бытующее мужское мнение о месте женщины в доме становилось вполне оправданным и точным. Только здесь Ильзе вновь почувствовала себя в безопасности. Даже не в постели с мужем, представления о ревности которого внушали неподдельный страх, а его прикосновения этой ночью пробуждали к жизни бесстыдные фантазии. Здесь - на нее никто не смотрел, никто не трогал, не спрашивал ни о чем.


Немного успокоившись в привычной и не облаченной двойными смыслами обстановке, Ильзе решила, что идти на поводу у голода в полчетвертого утра было бы не самым лучшим выбором, поэтому свой выбор из содержимого холодильника она остановила на бутылке красного вина. Темная жидкость беззвучно плеснулась в бокал и заполнила его наполовину. «Достаточно», - подумала Ильзе, рассчитывая, что уж после этого она сможет, наконец, расслабиться и может быть даже заснуть, но мысли пока продолжали хаотично роиться в ее голове.
«Кто он такой? Как он узнал? Что ему нужно? Спит ли он сейчас? Почему я постоянно думаю о нем? Я плохая жена? Я не люблю Элвиса? Вздор, конечно же, люблю! Тогда зачем?» - и так по кругу до бесконечности, мольба о помощи в пустоту.



Бокал пустел, а воображение не унималось. Вот входит Элвис и застает ее наедине с бутылкой вина, что сразу вызывает у него недопонимание. А вот темный незнакомый силуэт, плавно выходящий на свет кухни, где уже нет мужа, превращается в Александра, и снова тысячи вопросов о том, что ему нужно здесь, и почему она хочет, чтобы он пришел. Картинки под действием вина становились все более медлительными - хороший знак, значит, скоро она распрощается с томительным терзанием бессонной ночи, а пока… Щелчок зажигалки, глубокая затяжка, и долгожданное блаженство замедления пульса.



В эту первую минуту никотинового расслабления мысли превратились в холодный туман и расплылись по тускло освещенной комнате, потеряв свою значимость. Прикрыв глаза, Ильзе наслаждалась тишиной в висках. Столь редкое удовольствие – она нечасто позволяла себе курить, считая это пагубной привычкой, от которой нужно непременно избавиться, как минимум, чтобы не подавать плохого примера будущим детям. Последняя мысль добавила каплю грусти в размышления. Почему Элвис все оттягивает этот момент? Она уже так хотела стать, в конце концов, матерью и думать о воспитании сына или дочери, а не о том, что сейчас делает этот черт, Александр, за соседней дверью. Еще одна затяжка, и его образ смешался с дымом в голове.
- Не думал, что ты куришь. И как часто? – Элвис узнал об этом перед самой свадьбой и был неприятно удивлен. Его, казалось бы, безупречная во всех отношениях невеста имеет свои скрытые пороки. Видел бы он хоть толику ее воображаемых картин, наверное, и не женился бы вовсе…



- Не думал, что ты мечтаешь о другом. И как часто?
Ильзе грустно усмехнулась в ответ на несуществующий вопрос и выпустила струю сигаретного дыма прямо в лицо недоумевающего мужа. Ему на смену из призрачной завесы вновь проступил небритый подбородок Александра и его обжигающий высокомерный взгляд. «Träum von mir!» (нем. - Мечтай обо мне!)

* * *​

Утром Ильзе сквозь легкую дрему слушала, как муж собирается на работу. Сославшись на головную боль, она предпочла провести еще какое-то время в постели, и поднялась от подушки только для ответного поцелуя уходящему Элвису. В этот момент все, кажется, вернулось на свои места. Волнение стихло, страхи испарились, словно испугавшись солнечного света, как и Александр – он покинул дом часом раньше, и его всюду проникающая энергетика больше не ощущалась вокруг. Мысли Ильзе были свободны от всего, вчерашний день показался ей просто дурным сном, который она больше никогда не увидит, и его вот-вот поглотит забвение. Нежась под одеялом и постепенно пробуждая к жизни разленившееся тело, она строила планы на предстоящий день. Несомненно, уборка – после гостей всегда остается множество беспорядка, а он так мешает чувствовать себя дома свободно.



Ей доставляло удовольствие стирать вместе с пылью следы прошедших дней, лиц, ненужных воспоминаний, словно выбрасываешь старые фотографии, даже не пересмотрев их еще раз напоследок. Особенно сегодня. Заведя в граммофоне пластинку с девятой симфонией Бетховена, Ильзе просто парила по комнатам, с неописуемым наслаждением возвращая старые порядки, освежая их сияющей чистотой. С каждой новой минутой она чувствовала все большее и большее облегчение. Торжественная музыка лилась отовсюду, привнося свою мощь и уверенность в каждое движение, каждый жест, наполняя его смыслом и силой все изменить.



Казалось, это блаженное удовольствие могло длиться вечно, но что-то посчитало себя правым нарушить идиллию – то была одинокая телефонная трель. Подняв иглу с пластинки, Ильзе на миг удивилась, что существует эта пустая и бессмысленная тишина, но еще одна трель звонка окончательно вернула ее в действительность. Взяв трубку, она даже не успела сказать «алло», как с трудом восстановленный по крупицам мир ее повседневности рухнул.



- Ich habe die ganze Nacht an dich gedaht (нем. - Я думал о тебе всю ночь) – прозвучал незнакомый голос, но сомнений не было – он принадлежал Александру. Сердце подскочило к горлу, а волна возмущения накатила с еще большей силой. «И у него еще хватает совести звонить мне?»
- Наглый врун, ты спал как ребенок, - выпалила Ильзе, удивляясь собственной резвости. Но сейчас он был далеко и не властен над ней.



- Откуда ты знаешь? – усмешка в голосе.
Она тут же прикусила губу, поняв, что выдала себя.
- И, кроме того, - продолжал Александр, - Если я не разгуливаю по дому в одной кружевной ночнушке и не заглядываю в чужие комнаты – еще не значит, что я вижу десятый сон.
Ильзе была готова провалиться под землю, сгорая от стыда. Как она могла допустить такую глупость, о чем она думала? Уже готовая прервать разговор, чтобы хоть как-то скрыться от этого позора, она вновь услышала его голос:
- В 5:20, у собора Святого Павла…
Брошенная трубка и ее прощальный жалобный «динь» - были последними звуками в наступившей вокруг тишине.

* * *​

Сидя в кафе и мерно помешивая ложечкой остывший чай, одинокий мужчина наблюдал за девушкой на другой стороне улицы. Городские часы показывали половину шестого, и, по всей видимости, она неслабо нервничала, с трудом заставляя себя стоять на месте, готовая с минуты на минуту уйти прочь, но что-то пока держало ее.



Спустя еще четверть часа, совершенно отчаявшись дождаться предполагаемой встречи, девушка решительно двинулась вниз по улице. В тот же момент мужчина поднялся из-за стола, оставил рядом с нетронутой чашкой деньги и быстрым шагом направился вслед за ней.

* * *​

- Ты! Ты подлец! И я пришла сюда именно затем, чтобы сообщить тебе об этом! Что ты себе позволяешь?! Считаешь себя центром земли, и что все женщины должны тебе в ноги падать штабелями? Да ты зазнавшийся, эгоистичный, аморальный нахал, лишенный всякого уважения к окружающим!


- Думаешь, если ты такой самоуверенный и бесстыдный самец, то тебе все можно? Ошибаешься и очень сильно! Твоя корона снобизма и тщеславия видимо на мозг сильно давит, перекрывая доступ кислорода к головным центрам, отвечающим за уровень морали и нравственности. Ты отвратителен, грязен и жесток!

Всю эту тираду Александр слушал с непоколебимым спокойствием и даже улыбался краешком губ, словно в его адрес летели не оскорбления, а наоборот, Ильзе пылко и проницательно перечисляла его главные достоинства. Дождавшись, когда поток бранных слов разгневанной девушки иссякнет, он, не меняя довольного выражения лица, негромко произнес:



- Именно это и побудило тебя прийти, не так ли?
Потеряв последние оборонительные силы, Ильзе обмякла, с трудом стоя на ногах. Этот подлец, Александр, видел ее насквозь.

* * *​

Умиротворенное спокойствие пустынных аллей действовало магически. Ильзе словно уже забыла весь свой недавний жар высказываний и предалась расслабленному состоянию приятной прогулки, хотя назвать ее приятной с учетом всех сложившихся обстоятельств было как минимум странно. Они не спеша двигались между старинных могил на городском кладбище, которое пряталось в редкой тени деревьев позади храма. Дневное пекло уже почти сошло на нет, близящаяся прохлада вечера манила нежностью прикосновений легких ветерков, намекая на то, что уже через несколько часов весь утомленный знойный город самозабвенно упадет в ласкающие объятья черной ночи.



В тысячный раз бросив взгляд на Александра, Ильзе улыбнулась своим мыслям. Здесь ее никто не смущал, даже он, и это было удивительнее всего. Необъяснимая свобода настигла ее среди этих могильных плит и серых камней. Все прочее, существующее вне данного времени и пространства казалось несущественным, неважным, она стремилась прожить каждую секунду в ощущении этого бездумного вандализма по отношению к собственной жизни.



Александр оказался ничем иным, как ключом к свободе, к открытию самой себя, своих желаний, не отягощенных чувством семейного долга. Словно впервые в жизни она делала то, что противоречило здравому смыслу, следуя лишь за чувственной тягой к неизвестному, таинственному и запретному. Ильзе больше не хотела быть прилежной домохозяйкой для перспективного политического деятеля, эта жизнь вмиг превратилась в ее сознании в смертельную скуку. Как могла она столько времени отдавать себя этой бессмысленной роли, когда вокруг столько возможностей?
Развернувшись, она с неожиданностью для обоих прильнула к губам Александра в страстном поцелуе.



- Danke! (нем. - Спасибо!), - горячо прошептала она его удивленному взгляду, ликуя в душе, что в этот момент была на шаг впереди. Ей казалось, что уже ничто не в силах ее остановить.

* * *​

Когда Ильзе проснулась, она поняла, что одна. Комната была пуста, судя по тишине в ванной – там тоже никого не было. Александр исчез, чем, впрочем, ни капли ее не удивил. Только смятая постель напоминала о нем, о ночи, проведенной вместе…



Крепко обняв свое тело руками и подтянув колени, Ильзе закрыла глаза и попыталась вызвать в памяти и сохранить все те ощущения, что она испытала за последние несколько часов блаженства. И дело было не в физическом удовольствии. Это была стихия страсти, нахлынувшая многометровой волной и не встречающая никаких преград на своем пути. Нежность, сила, эйфория, свобода, легкость, красота, желание, наслаждение, сердцебиение, истома…Так и лежала бы, окутав себя одеялом воспоминаний, если бы не серый свет нового утра, сочившийся из-за плохо задернутой шторы. Нового утра, в котором необходимо как-то по-новому жить.



Как? – но зеркало над раковиной не знало ответ, и чем дольше в него смотрела Ильзе, тем больше мутнела его поверхность.



Не знал и портье маленькой гостиницы, где они оказались прошлым вечером, однако можно было спросить у него, когда именно ушел Александр. Но Ильзе хватило и того, кем она себя почувствовала в этот неловкий момент неминуемой встречи со служащим, когда покидала безымянный номер, ставший их заветным укрытием от посторонних глаз. Не знали идущие на встречу прохожие, каждый из которых спешил в этот ранний час на работу и был явно куда больше занят собственными проблемами, чем глупыми вопросами незнакомой женщины, которая куталась в невидимую шаль, словно ей было нестерпимо холодно, несмотря на летний день. Продолжая цепляться за ускользающие обрывки ощущений, что еще как-то теплились внутри, Ильзе брела к дому, даже не пытаясь придумать, что скажет мужу в свое оправдание. Врать она не умела, да и не видела смысла.

* * *​

Звук хлесткой пощечины был первым, кто внес ощутимую ясность в происходящее за последние несколько часов.


Он застал ее в прихожей вместе с разъяренным мужем, которого было совершенно не узнать. То ли события прошлой ночи так отдалили его в сознании Ильзе, то ли что-то еще надело на его лицо незнакомую маску страха и ненависти. Щека горела, мысли в суматохе носились в разные стороны, пытаясь собрать рассыпавшийся в дребезги мир вокруг. Их словно внезапно пробудили от летаргического сна и обрушили сверху несчетное количество данных – цвета, звуки, запахи, слова, ощущения. Вместе со всем этим аналитическим коллапсом внутри Ильзе стояла перед Элвисом, который что-то кричал, размахивал руками, то угрожая, то пытаясь удержать равновесие…



Да он же пьян! Еле стоит на ногах, несет какой-то бред про Александра, политику и крах карьеры. Какое она имеет ко всему этому отношение?
Бросив взгляд на утреннюю газету, машинально поднятую с крыльца, Ильзе вдруг поняла, что в эту ночь произошло нечто большее, чем просто супружеская измена. Заголовки на первой полосе кричали о заказном убийстве лидера партии, в которой состоял Элвис, что отчасти объясняло его состояние. Но еще хуже было то, что она остро почувствовала какую-то необъяснимую связь между всеми этими событиями и…
Громкий стук в дверь заставил вздрогнуть обоих.



На пороге появились двое полицейских, от вида которых у Элвиса подкосились ноги. Попятившись назад, он поскользнулся на невесть откуда взявшейся бутылке и упал, столкнув с комода вазу с цветами, которая с грохотом повалилась на пол. Только сейчас Ильзе заметила, что почти вся мебель в доме пребывала в каком-то невероятном хаосе, стулья перевернуты, шкафы сдвинуты, на полу битая посуда и другие вещи.


- Элвис Пристли, вы арестованы по подозрению в убийстве Николаса Гейджа. Сохраняйте молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Прошу, следуйте за нами.

* * *​

Два года спустя. Наши дни.

Телефонный звонок раздался незнакомым звуком, хотя совсем скоро он станет неотъемлемой частью рабочих будней. Этот новый кабинет, свежий ремонт и больше кресло – ко всему предстояло привыкнуть, вопрос времени. Любовь к переменам – давно пройденный этап, иначе бы она не оказалась здесь вовсе.


Часы на стене показывали девятый час, секретаря давно уже не было на месте, поэтому, не дожидаясь второй трели, Ильзе сняла трубку.
- Да?
- Поздравляю, губернатор!
Этот голос было трудно не узнать, несмотря на минувшие годы. Сердце замерло, но лишь на секунду, после чего самообладание полностью вернулось. Все же не зря она получила здесь негласное звание железной леди.
- Спасибо.
- Скучала по мне?
- Нет.
Еще одна незаменимая способность, которая развивается в большой политике – врать и не краснеть.
- Как дочь?
- В порядке…
Не выдержала, губы чуть дрогнули в улыбке:
- Похожа на тебя…
На том конце провода последовала заминка, видимо, раздумывал над следующим вопросом.
- Можно… мне ее увидеть?
Еще одна улыбка, но взгляд был холоден, как сталь.
- Нет. Вам не стоит встречаться. И ты, и я прекрасно знаем, почему.

 

а сама главное платьешко понаряднее нацепила и бельишко покружевнее.
Бабы! Что с них взять?

ну в общем-то да.

Ну вот и свершилось. Всего-то 5 месяцев прождала. И не смотря на то, что текст был знаком, с картинками он воспринимался как новый. Особенно понравилась проработанная до мелочей обстановка и детали, детали.
А так если по тексту, то вот как раз таким правильным домохозяйкам и нужен такой харазматичный гад, как Бренди, чтобы они в конец не заплеснивели от своей бытовой тоски.
В общем, это было чувственно живо и интересно, прочитала с большим удовольствием.
Тайна матери дочери Бренди раскрыта. Нас это интересовало в свое время.

 

4aika_li, вот тебе и старый друг
Элвиса, значит, за попу схватили, а сами - в губернаторы.

 

Интересно, надолго ли хватит твоего запаса слов на букву "И"
Сложно с этими мужиками... Особенно, когда один из них самоуверенный нахал, с отработанными приемчиками по соблазнению наивных и не особо домохозяек, а второй болтливый и не наблюдательный муж. Куда легче, когда оба с глаз долой Тут даже губернатором можно стать ;)

 

ШТАПИК, надеюсь, я могу получить перекур перед новой гонкой за новыми сериями? ))) За проработанные детали - спасибы ))) мы старались очень

Lamare, за элвиса не переживай, он всего лишь лишился работы за свой собственный язык без костей. Меньше политических тайн надо разбалтывать старым друзьям )))

liberty, пасиба, я тронута! Нет большего удовольствия для автора, чем знать, что результат его трудов вызывает такие эмоции ))

Bully Girl, спасибище! Надеюсь, что смогу продолжить в том же духе и не спускать планки.

Rirun, как я рад, как я рад, что в наблюдательности тебе, как и прежде, отказать нельзя ))) Про буквы И - если будут трудности, воспользуемся толковым словарем, глядишь и новые идейки подберу, и словарный запас заодно пополню ;)

 

4aika_li, я знаю замечательное слово - "Идиосинкразия"

 

ЧЕсмотришьЦыЛУЙ, спасибо! Надеюсь, сложные моменты не испортили впечатление?

entuella, благодарю за такой развернутый и подробный коммент!
Про внешний вид ГГ - то, что она уже смахивает на волевую - это не странно. Она по определению стройна и красива, наделена целым пакетом благородных манер, образованием и статусом. Это не просто забитая домохозяйка на советской кухне, это жена представительного мужчины, которая и сама должна держать марку, даже стоя у плиты. Видимо, ей просто надоели ограничения собственной роли, и захотелось подлинной свободы, наплевав на общественное мнение и прочие надежды )
Само название имеет двойной смысл, и второй - это именно перемены - к лучшему, к худшему - не важно, просто перемены. А цена вопроса - это уже особая тема. У каждого она своя.
Тем более, пока мы ничего толком не знаем о ее нынешней жизни, кроме того, что она добилась вершин полит.карьеры и растит дочь. Но даже это - уже определенные результаты... С кем и чем она живет еще - быть может, мы узнаем в следующих сериях. Ведь не зря же в предыдущей главе Элвис, видимо огражденный от новой жизни бывшей супруги, пытался выяснить какие-то подробности даже через Памеллу...
К слову, об источнике именно данной истории - она целиком и полностью произошла с этими персонажами почти без воли на то демиурга. Я просто смотрела и офигевала, а в дальнейшем лишь добавила немного красок в виде слов и интерьеров...
В остальных случаях - по разному - что-то придумываю, что-то подхватываю из интересных, но не самых непопулярных идей в книгах или фильмах, и сшиваю затем в новый образ...

Rirun, entuella, ваш вклад в будущее этой темы останется в истории

 

4aika_li, пока можешь. Я сегодня на удивление бобра.

 

и главное именно в таком порядке.

а вот кстати, в предыдущих сериях всегда был намек на героя следующей истории, а тут от чего начали, той и закончили. Нас что ждет продолжение про губернатора?

 

Francheska, спасибки за позитивки )))
Про неслучайности - факт =) У меня как-то они все перепутываются, главное, чтобы узлы мертвые не завязались, и я смогла сама с этим всем потом разобраться )

ШТАПИК, что касается...мммм....немеков на другую серию.....
честно - их тут нет
Даже в полиции - хотя при некотором стечении обстоятельств, это был бы отличный ход конем, но увы, Шон не будет носить полицейскую форму в моей истории =)
Здесь серия закольцована сама с собой. Если бы я придумывала связку с новой, то тебе пришлось бы подождать еще месяца 3-4

 

да я так тоже поняла. И главное вариант твоих названий им очень подходит.

4aika_li, ;) да я пошутилааааааа.

 

Streetracer, да не в тюрягу, не в тюрягу. Как бы Элвис у Пэм через два года интервью брал?? ;)

ммм, нас двое.