Династия Кравчук

Предыстория

Меня зовут Андрей Кравчук. Мне двадцать два года. У моего отца есть ферма, которая отнимает абсолютно всё свободное время и которую я должен был унаследовать. Я плюнул на всё это. Сейчас я представления не имею, куда мне ехать.
Вот и всё. Моя биография, если она кого-то интересует, умещается в пяти предложениях. Вот только интересующихся моей биографией не наблюдалось. Автовокзал жил своей обычной жизнью: пассажиры спешили к автобусам, старый рупор хрипло и неразборчиво выкрикивал названия маршрутов, тут и там неторопливо прохаживались полисмены, у билетных касс толпился народ... А на парня в жёлтой футболке, одиноко стоящего у стены и рассматривающего карту автодорог, никто не обращал внимания.
Этим парнем был я. Я сбежал из пасторального фермерского городка с отвратительно-сентиментальным названием Цветущие Холмы в поисках новой жизни. Ну, не радует меня жизнь фермера! Ни выходных, ни праздников - только работа. И никаких возможностей. Когда после школы я хотел поступить в университет, отец только рассмеялся:
- Какой ещё университет? Работать тебе на земле, как мне, и деду твоему. Для этого особого образования не требуется.
Отец терпеть не мог образованных. Жизненный уклад - вот что, по его мнению, было главным. Жизненный уклад - это значит горбатиться на земле шесть дней в неделю, а по воскресеньям ходить в церковь, после чего чинно-благородно прогуливаться по улице. Заходить в гости к соседям. Самим принимать гостей. А вечером напиваться в кабаке. Каждую весну самому, своими руками, собирать камни на поле, чтобы не испортить плуг и борону. Каждую осень собирать урожай. Каждую зиму расчищать от снега двор. И так из года в год. Как там у Блока? "Живи ещё хоть четверть века - всё будет так. Исхода нет".
Меня это, как я уже сказал, не устраивало. В один прекрасный момент я высказал отцу всё, что думаю о нём, о его соседях, о ферме и всех этих жизненных, глюки бы их задрали, укладах. Что было потом - даже вспоминать не хочется. В конце концов отец швырнул на стол денежные купюры - двадцать тысяч симолеонов - и сказал:
- Твоя доля, сынок. Живи как знаешь. Передумаешь - вернёшься.
Но я знал, что не вернусь. И тем же вечером я рванулся из осточертевшего родного дома прочь, навстречу новой жизни.
Вот только знать бы, где эта самая новая жизнь должна начаться. Я задумчиво смотрел на карту, читая названия городов. Платтолейк. Китежград. Верона. Бухта Белладонна. Явно не то. Судя по названиям, там живут всякие богатенькие. Что мне к ним - в прислуги наниматься? Да в гробу я это видал!
Хмм... Новосельск... вот это получше. Я подошёл к ближайшей кассе.
- Девушка, до Новосельска билет дайте, пожалуйста.
- Все рейсы на Новосельск отменены.
- Глюк побери, да что же это! А куда есть?
- А куда вам надо?
Резонный вопрос.
- Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
- Есть рейс на Фридомград.
Фридомград... а что, звучит неплохо! Город Свободы!
- Когда отправляется?
- Через двадцать минут.
- Ну давайте, давайте, давайте!

Основатель

Андрей Кравчук

Ограничения

Городская жизнь (City life)
Стоимость ограничения: 1 балл
Ваш основатель считает жизнь в пригороде слишком скучной
ваши симы не могут поселиться в собственном доме, они могут жить только в квартирах
каждый наследник прежде, чем обзавестить семьей, должен переехать в собственную квартиру. Он может прихватить с собой представителей своего поколения.

Летописец (Storyteller)
Стоимость ограничения: 1 балл
Ваш основатель хочет, что бы велись семейные хроники. Первую часть он написал сам, а дальше продолжат его наследники
в каждом поколении должен быть написан как минимум один роман, причем наследником (кроме 10 поколения).

Авторские ограничения:

1 поколение - 1 ребёнок (беременность от инопланетян тоже считается). Рождение двойни может быть исключением. В случае рождения разнополых двойняшек наследником становится мальчик.

Фамильное дерево

Фамильное дерево будет обновляться по мере развития династии. Фотографии наследников будут заменяться по мере их взросления вплоть до зрелости.

Отчёты

Поколение первое. Андрей.

1.1. Первый день на новом месте

1.2. Маленькие неприятности и большие радости

1.3. Маджонг и другие японские радости

1.4. Семейная жизнь

1.5. Трудности и радости

1.6. Меня терзают смутные сомнения...

1.7. А время идёт...

1.8. Каникулы в Озёрном Краю

1.9. Неудачи и успехи

Поколение второе. Анатолий.

2.1. Легко ли быть молодым?..

2.2. Где-то за городом, очень недорого, папа купил автомобиль

2.3. Последняя неделя дома

2.4. Предстоит учиться мне в университете...

2.5. Похождения студента (часть 1)

2.6. Похождения студента (часть 2)

2.7. Похождения студента (часть 3): "Казанова, Казанова - зови меня так"...

2.8. О, эти женщины...

2.9. Пакости от судьбы

2.10. Последний курс (часть 1)

2.11. Последний курс (часть 2)

2.12. Дома

2.13. Быт. Просто быт...

2.14. Запоздалый медовый месяц

2.15. Переезд

2.16. Незваная гостья

2.17. Естественное и сверхъестественное

2.18. Как будни режиссёра превратились в семейные каникулы

2.19. Зима

Поколение третье. Алексей.

3.1. Лёша и Таня в универе

3.2. А тем временем дома...

3.3. Лёша и Таня в универе (продолжение)

3.4. Переписка. Письмо первое

3.5. Продолжение переписки

3.6. Этнографическая экспедиция

3.7.Началась новая жизнь...

3.8. Много, много радости!

3.9. На новом месте

3.10. Финал земного пути

3.11. Жизнь продолжается...

3.12. Наши увлечения

3.13. В Стране Восходящего Солнца

3.14. Наши успехи

3.15. Девочка взрослеет...

Поколение четвёртое. Анастасия.

4.1. Поиски Хуана и другие печальные события

4.2. Студенческая жизнь

4.3. Кто же он?!

4.4. Отдых, учёба, музыка, любовь...

4.5. Последний семестр

4.6. Вот так и живём...

4.7. Счастливая жизнь

4.8. Что сказал Такасуко-сан

4.9. Наши праздники

4.10. Музыка волн, музыка ветра

4.11. Бытовуха

4.12. Жизнь идёт...

Поколение пятое. Виктория

5.1. Виктория — значит "Победа"

5.2. И радость, и печаль

5.3. Шестнадцать лет бывает только раз в жизни

5.4. Последний месяц дома

Баллы и штрафы

По итогам первого поколения

Баллы:
0,5 баллов за основателя
0,5 баллов за рождение наследника
0,5 баллов за портрет Андрея, написанный Анатолием

Штрафы:
- 1 балл за включения кода разработчика (я включил одну из галочек на SeeThem, не зная, что это включение кода)
- 1 балл за визит психиатра

Итого:
По итогам первого поколения: - 0,5 баллов

По итогам второго поколения

Баллы:
0,5 баллов за рождение наследника.
0,5 баллов за портрет Анатолия, написанный Алексеем.

Штрафы:
нет.

Итого:
По итогам второго поколения: 0,5 баллов.

По итогам третьего поколения

Баллы:
0,5 баллов за рождение наследницы
0,5 баллов за портрет Алексея, написанный Настей
5 баллов за полный "чемоданчик путешественника"
1 балл за невозможное желание (полностью прокачанные навыки)

Штрафы: нет

Итого:
по итогам третьего поколения: 7,5 баллов

По итогам четвёртого поколения

Баллы:
0,5 баллов за рождение наследницы
0,5 баллов за портрет Насти, написанный Виктором

Штрафы: нет

Итого:
По итогам четвёртого поколения: 8, 5 баллов

 

Я об этом и говорю. И мудрец его предупреждал, кстати. Тут разве что дама с чёрно-белыми волосами поможет, но я её создавать не буду: во-первых, у меня такой причёски нет, а во-вторых, она только место лишнее будет занимать в династии, а мне это не надо (не сериал всё-таки). Кроме того, свою функцию Виктор уже выполнил.

 

Ну что, народ, вы без нас не заскучали? Извините за такую задержку. Обычно ведь я выкладываю отчёт каждый день, максимум — через три дня. А тут больше недели протянул. Но просто реально не до того было. Сейчас у нас дома ремонт, и даже особо поиграть некогда.

Время не стоит на месте. Вот уже и Вике скоро исполнится шесть. И маме стукнет пятьдесят пять.


Вика — странный сплав Витиной лени и кравчуковской бешеной энергии. Например, уложить её спать довольно затруднительное занятие. Она готова болтать, болтать и болтать без конца. Сейчас у неё такой период — время нескончаемых вопросов. Думаю, все малыши на свете через это проходят. Но у Вики эти вопросы принимают странную форму. Вместо обычных для пятилетнего ребёнка «почему» у неё явное желание докопаться до самой сути происходящего. Например, услышав, что Виктор рвётся куда-то уехать, Вика тут же заинтересовалась:
— А куда папа поедет?
Я ответила:
— В Санкт-Петербург.
Тут же последовал вопрос:
— А где Санкт-Петербург?
— В России.
— А Россия где?
— На планете Земля.
— А где планета Земля?
Это могло затянуться до китайской пасхи, поэтому я не придумала ничего лучшего, чем пригрозить:
— Вика, я тебе рот пластырем заклею!
Обычно эта угроза приостанавливает поток вопросов. Но лишь до того момента, пока девочку не заинтересует что-нибудь другое.


Виктор тем временем отчаянно пытался добиться визы в Россию. Чиновники — причём не российские, а наши, фридомградские — неизменно отвечали ему отказом. В принципе, их тоже можно было понять: обычно люди бегут из России к нам. Но чтобы нормальный фридомградец рвался в Россию? В их чиновничьих мозгах такому просто не было места.
А я… Я очень хотела, чтобы Виктор нашёл своё прошлое. И в то же время боялась этого. Такасуко-сан утверждал, что у Виктора была жена. И была женщина, к которой он ушёл от жены. И у обеих женщин есть дети от него. Да ещё какая-то женщина с чёрно-белыми волосами…
А с другой стороны — стоит ли принимать всерьёз болтовню этого старого пердуна японца? Он ведь ничего конкретного не сказал. Хотя и намекал, что в аварию Виктор попал не просто так, что всё было подстроено… Если это правда, стоит ли ему тогда вообще ехать в эту Россию?!


Но кое-что Виктору удалось разыскать.
Целыми днями он просиживал в интернете, пытаясь найти обход блокировки российских сайтов. Это ему не удавалось — не хакер же он — но однажды ему удалось выйти на интернет-аукцион. Там распродавали имущество покойных музыкантов — инструменты, черновики песен, сценические костюмы…
В том числе и гитару Виктора, плюс несколько его рисунков. И бумагу, на которой он записывал свои стихи.
Там была указана настоящая фамилия Виктора.
Одно зацепилось за другое. До российского интернета Виктор так и не добрался — зато нашёл сайт какого-то казахского режиссёра, который когда-то снимал его в кино, и сайт американской продюсерши Джоанны Стингрэй…


В тот вечер за ужином Виктор был сам не свой. Обычно и без того немногословный, он превзошёл по части молчания самого себя. Мы его не трогали, зная, что это бесполезно. Захочет — расскажет сам.


И в конце концов Виктора прорвало.
— Знаете, у меня точно бомба в голове разорвалась! — сказал он. — Теперь я всё вспомнил.
И он заговорил. О том, как учился в художественном училище имени Серова и как его оттуда выгнали за увлечение роком. О том, как он так и не получил диплом резчика по дереву, хотя училище окончил. О том, как он, спасаясь от службы в армии, лежал в психушке. И о том, как группа «Кино» внезапно стала мегапопулярной…


— И что вы думаете дальше делать? — спросила мама. Они с Виктором так и не перешли на «ты».
Виктор развёл руками:
— Не знаю. Для всех я мёртв. Вместо меня кого-то похоронили, и теперь каждый год — двадцать первого июня и пятнадцатого августа — проходят концерты памяти меня. Если я смогу доказать, что я — это я… это будет чудо.


Бабуле надоел этот разговор, и она пошла рассматривать фамильные портреты. Чаще всего она останавливается перед картиной, на которой мои прадед и прабабка занимаются ушу. Оба молоды, полны сил и с уверенностью смотрят в будущее. Эту картину дед Толя написал ещё в детстве…


Мне бы сейчас такую уверенность в будущем, как у них. Боюсь, что наш маленький уютный мир под угрозой. Сейчас-то всё хорошо… но что будет дальше?


Виктор, чтобы хоть немного отвлечься, пошёл играть с Викой.


А потом уселся на велотренажёр.


Наступил день рождения нашей малышки. Мы отметили его скромно, в семейном кругу.








Вика — очень энергичная девочка. Она не может спокойно ходить — только бегает. А уж заставить её усидеть на одном месте дольше пятнадцати минут — и вовсе нереально.


Это удаётся только Виктору. Ему не нужно ни ремня, ни крика, ни угроз. Он просто молча стоит рядом с дочкой, пока она делает уроки — невозмутимый, как скала. И Вика делает уроки быстро и хорошо.




Хотя школа ей не нравится. Вот где сказывается унаследованная от Вити лень.
— Ну точно, в меня пошла. Макс всегда говорил, что ленивее меня никого не найдёшь, — смеялся Виктор.
— А кто этот Макс? — немедленно заинтересовалась Вика.
— Максим Пашков, мой друг. Мы с ним вместе когда-то начинали. Он на гитаре играл, я на басу. Барабанщик ещё был…
— Так вот как твоя группа начиналась! — воскликнула Вика. Её чрезвычайно интересовало всё, что связано с папиным прошлым.
Виктор покачал головой:
— Нет, это было ещё не «Кино». «Палата № 6» — вот как мы тогда назывались. Теперь этот Макс — театральный режиссёр…


Мы долго думали, как бы направить Викину бешеную энергию в более-менее мирное русло. Дело в том, что нам постоянно звонят из школы: то Вика на перемене с кем-то подралась, то играла с подружками в салочки — и сбила с ног завуча, то ещё что-нибудь…
Выход нашла мама. Она предложила отдать Вику на гимнастику и стала сама тренировать её.


Кстати, мама однажды дала понять всем, что она ещё на многое способна. Несмотря на то, что ей почти пятьдесят. На работе у неё случился конфликт с одной молодой, наглой и совершенно бездарной журналисткой. Эта журналистка была племянницей весьма влиятельного человека и была уверена, что ей всё позволено, что могущественный дядя её везде отмажет. Но мама не пожелала терпеть её выходки. И в итоге влиятельный дядя журналистки, которому выходки племянницы давно надоели, выписал маме весьма солидную премию!


Однажды Вика решила немного поменять имидж…


…и влилась в школьную группу. Её взяли вокалисткой и заодно стали учить играть на клавишных. И как-то раз Вика с ребятами выдали нечто! Нашей малышкой можно гордиться.


Не знаю, как в других семьях — а у нас все серьёзные разговоры обычно происходят за столом. Как-то утром Виктор сказал:
— Сегодня в почтовом ящике я нашёл вот что.
И показал мне помятый тетрадный листок, исписанный корявым почерком.


Дальше шли несколько е-мэйлов. И подпись: «Доброжелатель».
— Витя… решать тебе, конечно, — заговорила я наконец. — Я ничего тебе не скажу, не посоветую. Решай сам.
Виктор долго молчал.
— Я никогда в политику не лез, — сказал он наконец. — А сейчас тем более не полезу. Я и песен-то политических никогда не писал…
— А как же «Мы ждём перемен»? — удивилась мама.
— Вот это уж точно не про политику, — рассмеялся Виктор. — Я тогда на резчика по дереву учился. Сидел на лекции, курить хотелось страшно, и я всё ждал, когда же перемена будет. Вот эта строчка в голову и взбрела — «Перемен требуют наши сердца»…
— Значит, ты с ними связываться не будешь? — Я не смогла скрыть свою радость. — И не поедешь никуда?
— Не поеду. Понимаешь, того Виктора больше нет. В девяностом году он погиб недалеко от Тукумса, что в Латвии, и был похоронен на Богословском кладбище в Питере. Есть только Виктор Ким. Кимом я и останусь.


С этими словами Виктор разорвал письмо и выбросил клочки в мусоропровод.


Наступил мамин день рождения. Мама решила никого не звать, отметить по-семейному.










Вика радовалась больше всех. Хотя сильно подозреваю, что радовалась она больше из-за школы — в городе свирепствовала эптдемия грипа, и школу закрыли на карантин.


Ни за что не скажешь, что маме пятьдесят!




В тот же день мама позвонила на работу и сказала, что выходит на пенсию.


Ох, как её пытались от этого удержать! «Алина Хуановна, дорогая вы наша! Не уходите, пожалуйста! Мы без вас пропадём!» Но мама была непреклонна: она выходит на пенсию — и точка.


А вот Вике по-прежнему не нравилось учиться. Ох, какие недовольные моськи она корчила, сидя за уроками! Однажды я спросила её, кем она вообще хочет стать?


— Спортсменкой! — уверенно ответила Вика. — Спорт — это просто праздник какой-то!

 

Если не лезть в неприятности, то ничего страшного не будет.

Дефолты делают свое дело. Ни морщин, ни седых волос!

 

oserty, как раз дефолтных скинов у меня больше нет. Причёска у Алины тоже не дефолтная. Говорят, есть на свете патч, который автоматически добавляет старикам морщины, независимо от скинтона - но где его взять, пёс его знает.

 

Да ну. Или у Алины скачанный?

Говорят, есть морщины которые можно добавить симу. И в столе заказов об них уже спрашивали.

 

Ты и Виктора решил куда-то сбагрить? Вижу ведь, что задумал в отношении него какую-то подлянку.

 

Виктор решил не ехать? Ты пересмотрел для себя сюжет, или просто иначе переиграл задуманное? Ответ можно в личку, чтобы всем не высвечивать.

 

От демиурга.

То, что симы порой в таком виде (на пляже и горячих источниках) — это такой патч.

Виктор нашёл-таки работу, связанную с музыкой — продавец музыкального магазина. Он отлично разбирался в музыкальных инструментах, свободно играл на многих из них, и мог объяснить покупателю, почему «Музима» лучше «Урала», «Гибсон» лучше «Музимы», а «Фендер Стратокастер» — лучше «Гибсона».




Хозяин магазинчика заботился о своих работниках. И поэтому (да и ради престижа) за каждым присылал служебную машину. Правда, магазинчик переживал не лучшие времена, поэтому и машина приезжала не самая лучшая.


Впрочем, голодными мы никогда не оставались. И на оплату коммуналки хватало. Бюджет семьи, по идее, позволял вообще не работать.


Да и мама с бабулей получали пенсию.


Виктор теперь не мог помогать Вике с уроками, и это приходилось делать мне.


Вике по-прежнему не нравилась учёба. Но мы не отступали. Да, кто-то может сказать, что мы мучаем ребёнка. На самом же деле мы хотим, чтобы наша девочка была самой-самой — во всём. В том числе и в учёбе.


И это принесло результат — Вика стала отличницей.


Начались зимние каникулы.


В тот день Виктор вернулся с работы в безумно радостном настроении. Оказывается, утром он опробовал только что завезённые в магазин инструменты — и обратил внимание, что одно пианино расстроено (хотя у хозяина с поставщиком был договор, что тот поставляет только настроенные инструменты). А до открытия магазина оставалось всего десять минут. Не задумываясь, не прикидывая, Виктор взял ключ и начал настраивать злополучное пиано. Хозяин заметил это — и сказал:
— Ну вот что, Виктор Робертович, хватит вам мучиться за прилавком. Я перевожу вас в настройщики.


Вика первой поздравила его.




А ещё у девочки обнаружился талант к рисованию. Виктор сказал, что сам будет учить её.


Мама, выйдя на пенсию, вдруг обнаружила, что ей решительно нечем заняться. От скуки она то сидела в интернете, то терзала тренажёр.


Фридомград — хороший город. Но зимой в нём уныло и скучно. Как спел сам Виктор:

Я люблю этот город —
Но зима здесь слишком темна,
Я люблю этот город —
Но зима здесь слишком длинна…
Я люблю этот город —
Но так страшно здесь быть одному,
И за красивыми узорами льда
Мертва чистота окна…​

Поэтому в один прекрасный день он позвонил в туристическое агентство (старый добрый «Фридомград Трэвел») и заказал путёвку на Гавайи. Оператор сказал: «Ни о чём не беспокойтесь, номер в отеле "Пляжный" я для вас забронирую, равно как и билеты на самолёт. Скоро прибудет автобус».


— Витька! — воскликнула я. — Ты бы хоть предупредил заранее!
И принялась лихорадочно паковать чемоданы — свой и Викин. Виктор всегда был лёгок на подъём.
Через два часа мы уже были в аэропорту.








Перелёт прошёл не очень — Вику почти сразу укачало, и бедняжка страшно мучилась. У меня сердце кровью обливалось, глядя, как дочкин организм не принимает не только любую пищу или воду, но и средства от укачивания. Я плакала, не зная, чем помочь малышке. А Виктор, флегматичный и невозмутимый, как всегда, сказал только одно:
— Это надо перебороть. — И стал отвлекать Вику рассказом о случае из своей жизни: — Как-то раз мои родители уехали на юг на целый месяц. И оставили мне девяносто рублей — из рассчёта три рубля в день. Это был восьмидесятый год, и на такие деньги вполне можно было прожить. А у меня была мечта — двенадцатиструнная гитара. Ну, я побежал и тут же её купил — восемьдесят семь рублей она стоила. А на сдачу, поскольку был голодный, тут же купил с лотка каких-то пирожков с мясом. И тут же их съел. Потом чуть не умер — отравился. С тех пор пирожков и беляшей не ем.
Спокойный голос Виктора оказал на дочку волшебное действие. Девочка даже забыла о том, что ей плохо, а потом и вовсе уснула. Так крепко, что не заметила приземления. Будить Вику мы не стали. Виктор так и перенёс её, спящую, в здание аэропорта, а потом и в автобус. И проснулась Вика только тогда, когда автобус остановился перед отелем.


К сожалению, оказалось, что оператор что-то напутал. А может быть, местные что-то упустили. Нам был нужен трёхместный номер с одной двуспальной и одной односпальной кроватью. Но оказалось, что такие номера то ли все заняты, то ли их в этом отеле вообще нет.


Я хотела тут же, не сходя с места, позвонить туроператору и устроить грандиозный скандал. Но Виктор меня остановил.
— Не надо, — сказал он. — Просто поедем в другое место.
И мы снова сели в автобус.


В «Глиняных Бунгало» обнаружился свободный коттедж — две спальни, гостиная, все удобства. А главное — море в двух шагах. Ничуть не хуже, чем в «Пляжном» (и за те же деньги, кстати).




Виктор записал нас в регистрационной книге как «Мистер и миссис Ким с дочерью». Интересно, женится ли он на мне когда-нибудь официально? Стану ли я действительно миссис Ким, а не вечной мисс Кравчук? Не то чтобы я опасалась, что Виктор от меня сбежит — просто хочется наконец определённости и стабильности. Если в двадцать лет об этом не очень думаешь, то теперь мне уже почти тридцать…


Отдохнув с дороги, мы пошли на пляж. Сначала мы балдели, подставив тела жарким поцелуям тропического солнца.




Потом мы с Викой строили замки из песка.


Потом какая-то аборигенка взялась учить меня местному приветствию — гнуть пальцы веером. Ну, я-то уже бывала здесь, поэтому приветствие знала.


Тогда аборигенка принялась учить этому делу Вику.




Дочке настолько понравился жест, что она тут же стала приветствовать всех местных жителей, какие только ей попадались.


После обеда мы пошли на горячие источники. В местном кафе мы заказали себе по тарелке «Ананасового сюрприза».




Потом Виктор с Викой пошли балдеть в источниках (при этом малышка щебетала, что мечтает о ручной крысе)…




…а я отправилась к массажисту. Массаж горячими камнями – это что-то!




Я даже не пожалела пять сотен, чтобы научиться этому.


Глядя, как Вика свободно, ничуть не смущаясь, бегает то к источникам, то ещё куда-нибудь, я только улыбалась. Когда ж ещё и быть такой раскомплексованой, как не в детстве!


Возвращаясь в отель, мы услышали голос:
— Уважаемые отдыхающие! Экскурсионное бюро «Баунти и компания» приглашает вас совершить незабываемый полёт на парашютах над океаном! Подходим, записываемся! Количество мест ограничено!
— Папа, папа, я хочу полетать! — Вика сразу же загорелась.
Виктор живёт по принципу «Что дочурка пожелает — папа тут же исполняет». Поэтому он подошёл к гиду и записал нас троих. Мы успели вовремя — осталось как раз три места.


К сожалению, нам не повезло.
Мы пристёгивали парашюты, когда толстый турист из России воскликнул:
— Ой! Вы только гляньте, какие няшки!
Все обернулись туда, куда русский показывал рукой. У самого прибоя сидели трое детей — мальчишка лет одиннадцати и две его сестрёнки-двойняшки лет четырёх. Дети строили грандиозный песчаный замок. Действительно, милая картинка. Все принялись ахать и восторгаться. Особенно всех растрогало, как мальчик заботился о сестрёнках: помогал им строить, давал попить, а время от времени и окунал их в воду, следя при этом, чтобы песок не попал им куда не надо. Такую милую картинку можно было наблюдать до бесконечности, но нас вернул к реальности голос пилота:
— Леди и джентльмены, нет времени!
Катер, к которому мы были пристёгнуты тросами, оплыл от пирса, и мы все взмыли в воздух.
Уже через минуту мы со всей очевидностью поняли, что нельзя было отвлекаться на этих деток. Дело в том, что умиление помешало нам как следует застегнуть ремни. Мы попытались поправить их прямо в воздухе, но куда там! Первым упал в воду тот самый русский, за ним его жена, потом швед-культурист…
Я тоже не избежала всеобщей участи. Виктор ещё успел схватить Вику, но потом они упали вместе. Да ещё прямо на меня. Я и так здорово ударилась о воду, а тут ещё и на меня падают! Ощущение то ещё. В отель мы вернулись, проклиная себя за свою неосторожность, и этого русского, который нас отвлёк. А этот русский во весь голос проклинал, как ни странно, этих детишек, которые заставили его и всех остальных отвлечься от ремней.
У отеля мы опять увидели зазывалу.
— Вам понравилось, сэр? — спросил он, увидев нас.
Виктор флегматично ответил:
— Бывало и хуже.


Весь следующий день мы провели в коттедже, только иногда выходя на пляж. Не было желания куда-либо идти — после вчерашней-то экскурсии! Я в основном отсыпалась. Проснувшись под вечер, я увидела, что Виктор кружит Вику — да как кружит! Отпустит её руки — и тут же схватит. Малышка заливалась счастливым смехом. Я так и набросилась на Виктора:
— Это ещё что такое?! Убить её хочешь?!
Виктор поставил дочь на землю и подошёл ко мне. Я некоторое время делала вид, что сержусь — но разве можно долго сердиться на Виктора?! Не знаю, как там другие женщины — а я перед его обаянием устоять не могу.


В общем, через пять минут мы, счастливые и довольные, уже шли в развалины древнего храма Тумба Юмба Каюмба.


В центре этих руин — водопад. Мы с Виктором бросили туда по монетке и загадали желание.






Не знаю, что там загадал Виктор, а моё желание исполнилось немедленно. Виктор достал из кармана кольцо и сказал:
— Настенька, я люблю тебя. Будь моей женой.
И, не дожидаясь ответа, одел кольцо мне на палец.


Мне осталось только ответить «да»…


…и поцеловать его.


Тем временем Вика решила похулиганить. Она нашла коробку стирального порошка — здешние служители каждый день надраивают этим порошком камни, потому что очень многие туристы обожают оставить на этих камнях свои «автографы». Иногда это сообщение о том, что «здесь был Вася», но чаще это просто математическая формула: икс, игрек и ещё что-то из высшей алгебры. Так вот, служители забыли прибрать одну коробку. А Вика её нашла. И принялась сыпать этот порошок в воду.


К сожалению, я не предупредила её о шуточках, на которые способен этот водопад. Точнее, не то что не предупредила — а просто не знала, что они реальны. Хотя и видела это в фильме про пиратов, который снимал мой дед (кстати, снимал здесь же). Я думала, что это спецэффект…
В общем, водопад неожиданно полыхнул огнём.


К Вике тут же подбежала служительница и, мешая английские и гавайские слова, принялась распекать девочку. Бедная малышка стояла, не зная, куда деться. Мы поспешили уйти. Ещё не хватало нарваться на штраф.


Утром мы долго думали, куда бы пойти. В храм Тумба Юмба Каюмба нам дорога заказана, это однозначно. И тут мне вспомнилось, что на Южном пляже стоит старинный пиратский корабль, на котором дед снимал основную часть своих «Пиратов». Там даже водится поющий призрак. Правда, Вика боится привидений — но мы же не собираемся оставаться там до ночи. А день — не его время.
Корабль был на месте. Виктор взглянул на него и задумчиво произнёс:
— Где же команда?


На корабль мы сразу не полезли. Виктор заявил, что сначала искупается. Мы с Викой купаться не рискнули — слишком большие были волны, поэтому мы стали строить песчаный замок.


Потом Вика принялась копаться в песке, надеясь найти там что-нибудь интересное.


В этот момент она была такая милая, что я просто не могла её не сфоткать!


Потом я пошла на корабль.
— Хэлло, миссис Ким! — раздался рядом со мной звонкий голосок. Я обернулась и увидела мальчишку, семья которого остановилась в коттедже рядом с нами. Никто и представить не может, до чего мне было приятно это обращение — «миссис Ким»! Потому что теперь я и есть миссис. Официально. Ну… или почти официально. А штамп в документах мы поставим, когда вернёмся во Фридомград.


— Здравствуй, Понг, — ответила я. — Как отдыхается?
— Отлично! Жалко только, что скоро уезжать.
Я рассмеялась:
— Если бы всю жизнь был только отдых да праздник — поверь, это тоже скучно.


Подбежала Вика:
— Мам, я нашла! Посмотри, что я нашла! — и похвасталась ожерельем из ракушек.
— Очень красиво! — похвалила я. — Ну, иди, поиграй с Понгом.


Понг полез на мачту, Вика бросилась поднимать флаг.


А я заглянула в капитанскую каюту.
Эту каюту давно превратили в общественный туалет. А всё, что там было ценного, давно растащили. Но кое-что мне удалось найти. Старинную пиратскую карту. Хотя при ближайшем рассмотрении оказалось, что это стилизованный под старину новодел. Ну и пусть. На стене он будет смотреться не менее эффектно.


Вика тоже заглянула в эту каюту — то ли в надежде что-нибудь найти, то ли потому, что выпила слишком много минералки. И тут ей пришлось избавиться не только от излишков воды. Призрак капитана напугал её до полусмерти. Никогда не думала, что он может активизироваться днём!


Призрак матерился на чём свет стоит. И, если честно, я его понимаю. кому понравится, что каждый, кому не лень, гадит в твоём жилище! Пусть даже ты уже триста лет как мёртв, всё равно неприятно.


Положение спас Виктор. Он увлечённо заговорил с призраком о путешествиях и о японской культуре и символическом значении бонсайных деревьев.


И через минуту призрак уже не матерился, а с умилением глядел на проказы детей.


Вика то лазила на мачту…


…то ходила по доске. У меня сердце сжималось от страха.


К счастью, Виктор ни на шаг от неё не отходил. И всё время был готов подхватить.


А призрак только тяжело вздыхал:
— Всё бы отдал за возможность снова стать живым!


В конце концов я сказала:
— Хватит! Пойдём лучше, купим сувениры.


У отеля нас опять поймал зазывала из экскурсионного бюро. На этот раз он предлагал нам прокатиться на лодке со стеклянным дном и посмотреть на тропических рыб. Решив, что это вряд ли хуже падения в воду с высоты, Виктор записал нас.


Экскурсия уже подходила к концу, когда тот же русский турист, принёсший нам в прошлый раз столько неприятностей, углядел на ветке коралла видеокамеру для подводной съёмки.
— Моя камера! — воскликнул он. — Чёрт побери, это же моя камера! Я её в прошлом году потерял! — И с этими словами он перегнулся через борт в надежде вытащить камеру. Но при его-то комплекции это оказалось невозможным: брюхо перевесило, и русский оказался в воде. Вика — вот же безрассудная девчонка — успела схватить его за штаны и попыталась вытащить. Но, само собой, оказалась в воде вместе с ним. Мы с Виктором вытащили Вику, умудрившись при этом не свалиться.
Через минуту наши руки покрылись странной красной сыпью. А Вика и этот чёртов толстяк покрылись полностью.
— Морские блохи, вот это что такое, — заявил гид. — В это время года они почти безопасны, хотя и неприятны, как всегда.
Вся группа яростно чесалась.


Бедной Вике досталось больше всех.


Вернувшись в отель и намазавшись кремом, мы с Виктором завалились спать.


А Вика побежала на пляж. Миссис Кинг, мать этого Понга, пообещала присмотреть за ней. Вика то строила замки…


…то купалась вместе с Понгом.


А потом они весело уничтожали свои постройки.




Чудесные дни на Гавайях закончились. Фридомград встретил нас морозом.




А Вика заявила, что она, когда вырастет, выйдет замуж за этого Понга. Мне стало смешно, но я сдержалась. У меня в её возрасте тоже была первая любовь…

www.youtube.com/watch?v=fbNSPo5-ZXM

 

Хорошо отдохнули! Вот и я подумала - жаль, что друзья из путешествий не могут повзрослеть вместе с симами, чтобы потом их можно было взять в супруги.

 

Иногда можно, там же есть старение неигровых персонажей. Но для Вики у меня уже припасён красивый тауни.

 

Хорошо отдохнули.Молодцы

 

А он что думал, в сказку попал.

Да копейки это, а не пенсия. Надо было работать.

Судя по скриншоте, он её ладони все-таки оторвал.

Не прошло и полгода. А теперь что, у Насти фамилия Ким?

 

oserty, теперь, наверное, можно. Вика же продолжила фамилию. И кстати, насчёт "полгода" - на самом деле куда как больше. Ведь по меркам реала Вике уже лет десять.

 

Что за нудистский пляж у вас там?

 

Аланна, это такой патч, при котором любой пляж, а равно и горячий источник, и даже массажный стол становится нудистским)))

К читателям.

После печальной истории Насти с Хуаном, а тем более после весёлых похождений более старших поколений, а уж тем более после истории Виктора мне никакие заковыристые сюжеты в голову уже не лезут. А скрины из уже наигранных отчётов укоризненно глядят на меня — и кажется, симы едва не плачут, спрашивая: «Ну когда, когда ты нас выложишь?» Сил сопротивляться этому немому упрёку у меня нет — а потому вот вам новый отчёт. Но простите, если он получился в стиле первого поколения, то есть слишком бытовым. Потому-то я так его и назвал.

Вику словно подменили. Если раньше каждое домашнее задание было для неё пыткой, то теперь она вдруг заявила, что хочет стать врачом — и принялась изучать физиологию.


Или на пару с мамой затевала генеральную уборку.




В школу теперь бежит с радостью.


И уроки делает без недовольства.


Но не подумайте, что мы сделали из неё какую-то зубрилку! Нет, Вика во всём остальном самый обычный ребёнок. Она любит кукол…




…смотрит по ящику сериал «Заячки» — триллер о нашествии гигантских зайцев…


…и обожает читать журналы, особенно о спорте. Как-то я её спросила:
— А почему именно о спорте? Другие девочки в твоём возрасте журналы мод читают…
Вика посмотрела на меня, как на ненормальную, и ответила:
— Мам, ты что, правда не понимаешь? Это же спорт! Там столько парней красивых!
М-да, растёт моя девочка. Да и то сказать — ей уже двенадцать…


Но иногда Вика забывает о том, что ей уже целых двенадцать, и начинает дурачиться, как первоклашка. Больше всего она любит, чтобы её кружили.


Управдом, правда, в таких случаях начинает ворчать — мол, ему кусты подстригать надо, и всё такое. Такой вот звездопротивный старикашка.


Но мы над ним только смеёмся.


А ещё Вика очень ласковая.


А порой Вика просто ставит нас в тупик своими вопросами. Недавно за ужином она на полном серьёзе спросила:
— А инопланетяне есть?
— Нет, доча, — ответил Виктор, — это фантастика.
— А если это фантастика, то почему у Славки из нашего класса кожа зелёная, глаза большие и без зрачков, а лицо, как в фильме «Чужие»?
М-да, вопросец так вопросец. И что прикажете отвечать?
А Вика продолжала:
— Ребята говорят, что мамы у него нет и никогда не было, а папа его сам родил. Славкиного папу пришельцы похищали, и сделали так, чтобы он забеременел…


Вмешалась бабуля:
— Ребята твои ерундой и глупостями болтают, слушай больше. Мужчина, к твоему сведению, никак родить не может, у него для этого кое-что не предусмотрено…
— Что не предусмотрено? — сразу зацепилась Вика.
Мне пришлось оттянуть бабулю в сторону и сказать:
— Ты чему ребёнка учишь?! Маленькая она ещё такие вещи знать!
Вике мы, кстати, так и сказали: «Рано тебе знать такие вещи». Но было уже поздно. Собственно, после этого случая девочка и решила изучить физиологию.


Мама с бабулей часто смотрят «Смак». Пенсионерки, чо ж… Иногда, правда, и я к ним присоединяюсь от нечего делать. Ну, хоть учусь готовить что-то новенькое.


Однажды я решила продолжить семейные хроники. Ну… не то что именно хроники. Я решила, что это будет художественное произведение, однако в основу я хотела положить свою собственную печальную историю с Хуаном (чёрт, ну почему я до сих пор о нём думаю?!) Даже название для романа придумалось легко — «Не братская любовь».
Однако сразу взяться за роман не получилось: компьютер (вот что значит закон подлости!) накрылся медным тазом. Или, как выразилась Вика (и где только таких выражений нахваталась) — «попой тяфкнул».
С горя я оседлала тренажёр. И мучила его до тех пор, пока Виктор не пришёл с работы и не взялся за паяльник. Вот что значит в доме есть мужчина!




Ну, и вообще это хорошо, когда мужчина есть. Не только для ремонта.


Кстати, Виктор недавно оставил работу настройщика и устроился ди-ждеем в кафе. Знаю, кто-то может скривиться: мол, как это так — легенда русского рока, и вдруг ди-джей? — и поторопится высказать своё «фу». Но так можно сказать только по глупости. Потому что это не просто кафе — это заведение громко именуется «Hard Rock Cafe». И музыка там звучит не абы какая. Только рок!


Но и на должности ди-джея Виктор не очень задержался. Однажды ему пришлось помогать разбираться с документацией — более чем утомительное занятие. Один из коллег сказал:
— Всё, старик, так дальше работать нельзя, уже мозги кипят. Давайте хоть буги-вуги станцуем.
— Аппарат же накрылся, — возразил другой.
Аппарат в тот день действительно не работал — это было одной из причин, почему Виктора бросили на бумаги.
Третий посмотрел на Виктора и спросил:
— Виктор Робертович, а вы что скажете?
Виктор встал и принялся танцевать без музыки, под собственное пение:

Наше сердце работает, как новый мотор!
Мы в четырнадцать лет знаем всё, что нам надо знать!
И мы будем делать всё, что мы захотим;
А сейчас — сейчас мы хотим танцевать!©​

— Браво! Браво! — раздался голос. Все обернулись — и увидели полноватого мужчину, стоящего в дверях.
Мужчина подошёл к Виктору и представился. Оказалось, что он директор детского лагеря, носящего милое название «Солнечный бэби».
— Знаете, я ищу массовика-затейника, — начал директор, не тратя время на предисловия. — Мне кажется, вы идеально подходите на эту роль.
— Вообще-то я ди-джей, — возразил Виктор. — Да и в деньгах терять не хочется…
— Сколько вы сейчас зарабатываете в день?
— Двести двадцать три симолеона.
— А я вам предлагаю триста тридцать пять! Разница есть? И кроме того, на этой работе вы можете свободно исполнять свои песни.
Это решило дело, и Виктор с директором ударили по рукам.


Бабуля что-то стала сдавать. Совсем в детство впадает. То она усердно играет в «Симс»…




…то в какую-то стрелялку на планшете.


А однажды ночью я услышала, как она разговаривает с кем-то в гостиной. Осторожно заглянув, я увидела, как бабуля смотрит на папин портрет и разговаривает с ним:
— Как же так, сынок? Как же это вышло? Вот и Вика наша уже какая большая, и Алиночка твоя уже постарела, о себе я уж и не говорю — а ты всё такой же молодой… Ну да ничего, сынок, потерпи немного. Скоро я к тебе приду. Недолго мне осталось…


Да и мама мне последнее время что-то не нравится. С портретами она не разговаривает, конечно — но тоже чудить потихоньку начинает. Например, забывает утром одеться — и идёт смотреть телевизор как была, в ночнушке.


А цены за коммуналку всё растут. Боюсь, скоро и мне придётся выходить на работу. Или искать квартиру подешевле…


В субботу мы с Виктором устроить дочке маленький праздник и повели её в центр. На весь день. Разумеется, в заведения типа «Эндорфин» или «Неутомимый заяц» мы её не поведём — мы не враги своей дочке. Чего она там может нахвататься? Ясно, что ничего хорошего! Видела я рекламный плакат этого «Неутомимого зайца», там написано: «"Вуху всегда, вуху везде, во всех возможных позах! Вуху — и никаких гвоздей!" — вот лозунг "Неутомимого Зайца"». Представляю, что там творится. Уж на что папа покойный был не подарок, а и он бы покраснел. Так что туда мы Вику не поведём, однозначно. А вот в парк какой-нибудь — это пожалуйста. Тем более, что там всегда можно послушать хорошую музыку. Вот и в этот раз там играл Джо Хаммер, правнук знаменитого писателя и музыканта Макса Хаммера.


В парке Вика сразу же встала на ролики.




Виктор принялся рассекать на скейте.


А я села на велосипед.


Потом мы с Виктором поменялись.




Вика то играла в дартс…


…то каталась с горки.




Когда мы сели перекусить, Вика разговорилась с какой-то девчонкой-старшеклассницей.


И потом они убежали играть в разведчиц. Мы не возражали — пусть девочка резвится.




Правда, мне не очень нравится, что в некоторых отношениях она по-прежнему раскомплексована. Всё-таки не шесть лет ей уже, к тому же для этого есть специально отведённые места — о чём я ей и высказала. Но Вика посмотрела на меня так жалостливо, что и бегемот бы прослезился:
— Мамочка, эти специальные места такие грязные, а мне так сильно хотелось…


Вечером Джо Хаммер отыграл свою программу и ушёл. А мы с Виктором выпили кофе…


…и решили тряхнуть стариной. Виктор взял гитару, я — бас, и мы выдали:

Не люблю тёмные стёкла,
Сквозь них — тёмное небо…
Дайте мне войти! Откройте двери!
Мне снится Чёрное море,
Тёплое Чёрное море…
За окнами дождь —
Но я в него не верю! ©​

Вика в это время всё ещё играла на площадке.






Но, услышав музыку, прибежала послушать. Даже сфоткала нас. А тем временем и барабанщик нашёлся.


Барабанщик весьма впечатлил Вику.


А какая-то мадам, прилично беременная, подошла к Виктору и сказала:
— Ещё мой дед по вашим записям играть учился! Дайте автограф, пожалуйста!
Виктор очень не любит, когда люди узнаЮт его как того Виктора. Поэтому он попытался спрятаться за свою нынешнюю фамилию:
— Вы ошибаетесь, тот певец давно погиб, а я на него просто похож. Моя фамилия Ким.
Но мадам не отступала:
— Теперь — да. Но голос так не подделать.
— А если я не дам вам автограф, а просто пошлю вас куда подальше?
— Тогда все узнают, кто вы такой. Причём не только во Фридомграде, но и в России. А тогда спокойной жизни у вас не будет. Вас будут осаждать толпы фанатов. Вам придётся тратить сумасшедшие деньги на охрану… но я что-то слышала о том, что тогда, в девяностом, это был не несчастный случай. Вас хотели убрать. И если это так — то охрана вам вряд ли поможет. Ну так что? Автограф? Или всё то, что я рассказала?
Блин, не была бы эта дамочка беременной — я бы ей показала автограф. Увы, Виктору ничего не оставалось, как дать ей то, что она просила.


Эх, всё бы ничего, но две вещи серьёзно раздражают. Во-первых, соседка снизу, которая совершенно впала в маразм (а ведь моложе бабули!) — забывает мыться, ходит по парадной и воняет.


А во-вторых, ночью кто-то опрокинул мусорный бак. Не понимаю, кому это понадобилось, а главное — за что? Чем и кому мы так насолили?!!

 

А мне понравился такой тихий, мирный и спокойный отчет. Вовсе не бытовуха! Пиши еще;)

 

Ох, как жизненно. Уже даже не хочу смотреть на дату скринов классики.

Будем надеяться, что ей это не надоест через недельку.

хотя я не верю, что в двенадцать девочки так интересуются парнями.

О, это так я буду выглядеть на старости лет!

Похож голосом, внешностью, ну с кем не бывает.

Почему каждый прохожий знает о том, что это все подстроено? Это же должна быть секретная информация.

 

Ну, не скажи. Они нынче продвинутые. Тем более что это Фридомград.

Ну, значит, это не просто прохожая, а что-то... сам пока не знаю.

Жизнь течёт однообразно и чинно. Кому-то это покажется скучным — а по мне, это наоборот, хорошо. Такие приключения, как у покойного папы, или тёти Тани? Нет уж, спасибо. Пусть лучше будет тихо и спокойно!
Виктор научил дочку танцевать твист.


Иногда к их танцам присоединялась старая алкашка, живущая этажом ниже.


Мама тоже не оставалась в стороне.


У бабули что-то не в порядке с головой: она всё время стремится развлечь маму похабными анекдотами. Неужели это и есть маразм?


Вика — весьма увлекающаяся натура. Недавно вот ей пришло в голову изучать технику. И сколько мы ей не втолковывали, что техника — не женское дело… всё впустую.




Мне оставалось только вздыхать:
— И в кого она только такая упёртая? Ей скоро в университет готовиться, а она дурака валяет…
— Оставь ты Вику, — вмешалась однажды мама, — дай ей побыть ребёнком! А насчёт того, в кого она такая… ты себя вспомни, как ты за этим Хуаном гонялась! Хотя папа не просто так запретил тебе с ним встречаться…
К счастью, Вика в это время была в школе. Я аж задохнулась:
— Так ты… мама, ты знала?!
— Знала, доча, — ответила мама, всё я знала. — И что у папы роман с этой сеньорой был, и что он ей ребёнка сделал. Всё я знала.
— И ты так спокойно об этом говоришь?!
Мама пожала плечами:
— А что я должна была сделать — скандал, что ли, устроить? А смысл? Во-первых, это было до того, как мы поженились. Многие мужики в молодости такие ошибки совершают. А во-вторых — ну, сказала бы я ему: собирай, мол, вещи и топай к своей сеньоре. И что? Она бы его не приняла, скорее всего. Ты бы без отца выросла. И папа бы один остался… Нет, Настюша, скандал — это самое распоследнее дело. Поскандалить и всё сломать — проще простого, только никто от этого не выиграет.


Впрочем, изучение техники быстро наскучило дочке, и теперь она часто смотрит вместе с бабулей «Смак».


Или играет с ней в мяч.


А тут бабуля ещё отчудила. Однажды Виктор с Викой играли в мяч…


…и вдруг Вика сказала:
— Папа, наклонись, я тебе что-то скажу.
И прошептала пару слов. Виктор оглянулся…


…и увидел, как управдом активно пытается окрутить бабулю. Чему бабуля, разумеется, была рада. Нет, я конечно, ничего не имею против — всё-таки она тоже женщина, хоть и весьма в годах. Но управдом-то! Неужели ему молодых мало?










Виктор решил не вмешиваться. И дочку отвлечь:
— Не обращай внимания. Давай-ка я лучше научу тебя танцевать буги-вуги.


Уже ни в парадную невозможно выйти, ни в холл спуститься: соседка-алкашка постоянно стреляет двадцать симолеонов на пиво.


Вика жалуется, что из-за неё в парадной буквально дышать нечем.


Частенько она, нажравшись, даже до квартиры не доходит.


Бабуля в последнее время полюбила передачи про путешествия.


Иногда они с мамой обсуждают просмотренное, вспоминают, как в молодости путешествовали, на каких экскурсиях бывали…


Виктор недавно прочёл Вике роман Кивена Стинга «Оживший "Кадиллак"».


А ещё мы купили ей скрипку.


Как-то раз мама увидела в магазине прикольную кофеварку в стиле ретро. И купила. Как ни странно, кофе из этой кофеварки оказался вкуснее, чем из самых современных штучек.


А я всё потею над «Не братской любовью». Надеюсь закончить её к Викиному четырнадцатилетию…




…которое уже приближается.


Над столом я повесила карту, которую нашла в развалинах корабля на Гавайях. И, что интереснее всего, это помогает думать!


Сама же Вика, кажется, никак не хочет взрослеть. Недавно я услышала из ванной её голос:
— Полундра, аврал, свистать всех наверх!
Заглянув, я увидела, как дочка играет в пиратов. Всё-таки она совсем ещё ребёнок…


А вот в школу она по-прежнему ходит с радостью.


И, что не может не радовать, круглая отличница.


Виктор просто в бешенстве: счета за коммуналку приходят астрономические, а сантехника прислать никто не удосуживается! Приходится ремонтировать самому.


На Фридомградском ТВ недавно решили возродить старинную программу «Музыкальный ринг», и Виктору предложили стать судьёй. Виктор, не раздумывая, согласился.


Вика повесила над столом портрет актрисы Мэри Йохансен, которая играет главную роль в её любимых «Заячках». Как-то девочка даже обмолвилась, что хочет сама стать актрисой. Я сказала:
— Ты уж определись, кем хочешь быть! То ты врачом стать хотела, то теперь тебя в актрисы тянет… Решай!
На это Вика только махнула рукой:
— Да ладно, до окончания школы определюсь.
Что за легкомыслие!


Мама то терзает тренажёр…


…то играет на синтезаторе. Я к электронной музыке равнодушна — но не могу не сказать, что у мамы явный талант. Виктор даже назвал её «Манзареком в юбке». А на мой вопрос, кто такой этот Манзарек, Виктор пожал плечами:
— Всего лишь лучший клавишник мира.


Управдом продолжает активно охмурять бабулю…




…чем вызывает безудержный смех алкашки.


А как-то раз я встретила на улице Арианну. Вот радости-то было! Мы с ней долго вспоминали старых университетских друзей, нашу музыку, рок-оперу, которую мы записывали совместно с норвежцами. Арианна рассказала, что наш гитарист Иосиф эмигрировал в Нидерланды, а барабанщик Бен женился, но неудачно, вскоре развёлся и начал пить, а недавно умер от цирроза печени. При упоминании о Бене меня что-то кольнуло. Он ведь когда-то был в меня влюблён…


Однажды мы пошли на кладбище. Правда, добрались туда только к вечеру — сначала долго ждали автобус, потом плюнули и сели в такси, которое в неподходящий момент сломалось. В общем, на кладбище мы попали только затемно.




Когда мы стояли у папиной могилы, Вика обняла меня и прошептала:
— Мамочка, я не хочу, чтобы ты умирала! И бабушка Алина. И бабушка Дженни…
Я улыбнулась:
— Не переживай, солнышко, у нас ещё много лет есть.
Я сказала это с полным убеждением. Ведь даже бабуля, несмотря на свои (ни фига ж себе!) восемьдесят три года, держится очень даже бодро, ни на что не жалуется — и явно не собирается сдаваться Мрачному Жнецу.


А когда мы уходили — увидели у ворот троих призраков, которые о чём-то усердно плакали.






Наступил Викин день рождения. Моя малышка растёт. Ей — подумать только! — уже четырнадцать.






Да, в детстве она была не очень красива. Зато сейчас явно расцвела.


Оказалось, знания ей нужны постольку-поскольку. Главным в жизни она считает удовольствия. Явно, в своего деда пошла.


— Вот, Лёшенька, и внучка наша выросла, — грустно вздохнула мама, глядя на папин портрет.


Первым делом Вика заявила, что эта детская причёска ей не нравится, и побежала к стилисту.






Стилист поработала над Викиными волосами, и вот что получилось.


Красиво, конечно. Хотя и немного жаль. Такие милые были хвостики…


Мы подарили Вике металлическую лютню.


Которую тут же оккупировала мама.


Вика только посмеялась:
— Да ладно, пусть себе играет! — И принялась рисовать портрет Виктора.

 

Ничего так наследница получилась - переросла детское неправильное личико.

 

Пришел во Фридомград шовинизм, откуда не ждали!

Кравчуки настолько суровы, что с младшей школы готовят ребенка к университету! А как подростком станет, так уже и к пенсии можно начинать готовиться.

Синдром Максима Галкина.

Похорошела, что и говорить. Знаешь, мне безумно нравятся твои эксперименты с генетикой. Я помню, как в своей первой классике выпускала в город табуны отбрных женишков для "радужных" наследниц - и не приведи Господь им на какого-нибудь максисовского уродца (да даже и не уродца, просто максисовского) засмотреться!

Шикарно! Такая женственная!

 

Ничего. У них дальше общения все равно не зайдет. Пыталась я как-то охмурить управдома. Sреди доступных действий даже намека не было, чтобы нечто большее замутить.

Не крутовато для маленького ребенка?
Вику с днем варенья! Она, и впрямь, стала симпатичнее.

 

Насмешила

Это точно. дайте ребенку насладится детством.

Бабуля у вас спортивная

Так бабуля красивицапочему то не иметь поклонника

С днем варенья!!!

Более женственной сталакрасавица

 

Ура.

У вас квартира или проходной двор?

Такова жизнь.

Это она ещё мало передумывала.

Да, долго Дженни живет.

Присоединяюсь к другим комментаторам, Вика стала намного красивее!

 

Поколение пятое. Виктория

Ответы)))

Ну, покойный Анатолий тоже всю жизнь полагал, что кулинария — не мужское дело

Настя пытается быть строгой мамой.

Да, есть такое. Я, кстати, и в реале видел подобных стариков.

Вообще-то это они не в квартире танцуют, а в холле первого этажа. А дверь мы на всякий случай заперли. Попробовали однажды отпереть, так эта бабка вонючая наглым образом зашла и уходить не хотела, кое-как прогнали.

А у меня почему-то появляются возможности очаровывать. Дальше я, правда, не успел продвинуться по некоторым причинам, о которых узнаете через некоторое время.

Спасибо!

Спасибо. Значит, в выборе папы для неё я не ошибся.

Между прочим, мало кто из симов доживает до правнуков!

Очуметь, блин — мне уже четырнадцать! Ещё вчера я, Вика Кравчук, была сопливой младшеклассницей, которая без сопровождения родителей не может никуда пойти — а сейчас мне уже четырнадцать, и паспорт в кармане, и на работу я могу устроиться (если того пожелаю). Короче, полноправная гражданка общества. Ну, то есть почти полноправная. Ещё три года — и здравствуй, универ, здравствуй, свобода! Родители хотят, чтобы я стала какой-нибудь писательницей, или там на крайняк учительницей.


А я вот хочу стать учёным. Да не каким-нибудь, а безумным! Обычно ведь безумные учёные самые великие открытия и совершают. Так вот я и хочу стать именно таким учёным. Или, может, это имя на меня так влияет?
Бедные мои родители! Они, само собой, не думали, что имя вообще может как-то повлиять. Имя мне выбрали только потому, что это красиво звучит — Виктория Викторовна. А если так разобраться, то в переводе это значит «Победа, рождённая Победителем». Раньше я об этом как-то не задумывалась — но с детства хотела только побеждать. И ещё раз побеждать. Если в спорте — то быть сильнее всех. Если в музыке — то виртуознее всех. А если быть учёным, то уж непременно безумным. На меньшее я не согласна.


Но пока я не учёный, и даже не студентка — я могу позволить себе оторваться по полной. Для начала я решила полностью сменить прикид.


Увидев мой новый купальник, маман так и ахнула. Папахен только головой покачал. А бабульки за голову схватились. Бабушка Алина, правда, промолчала — зато бабушка Дженни начала выступать:
— Да что же это?! В четырнадцать лет такое носить! Ой, смотри, не дай Максис в подоле принесёшь…
Ну-ну. Небось забыла, как сама в моём возрасте из дома сбежала, от отца-священника. Сама же мне рассказывала. И насчёт «в подоле принесёшь» — пусть не беспокоится, у меня и подола-то нет. Я на джинсы перешла. Ну да пусть её, пускай говорит что хочет. Прабабка — она прабабка и есть.


Потом я услышала, как она, прабабка моя, маме высказывает: мол, держи Вику построже… Мне аж смешно стало. Это меня-то построже? Но маман — молодец, сразу сказала:
— Бабуля, не вмешивайся. Вика у нас девочка разумная.


Бабушка Дженни ничего не ответила. Ушла писать дневник.


А бабушка Алина только смотрит на портрет деда (или это прадед? Я в них путаюсь уже, в предках своих) — и о чём-то с ним разговаривает. Не понимаю я этого. В доме столько живых людей — а она с портретом общается! Надеюсь, я до такого состояния не доживу.


Маман закончила книгу. Говорит, хотела к моей днюхе дописать, да не получилось. Ну, я ничего не говорю. Не успела, так не успела. Вообще книга, судя по названию, про любовь — а меня это не интересует как-то. Само собой, этого я не сказала — зачем обижать?


А тут маме из издательства позвонили и сказали, что её роман «Не братская любовь» стал бестселлером. Хм… надо как-нибудь прочитать на досуге. Логично же: если за это такие деньги платят — значит, в этом и впрямь что-то есть.


Вскоре маман подарила мне свою книгу. И три других. Сказала, что это типа история нашего рода, начал её записывать мой прапрадед Андрей, и я как бы должна её продолжать. Легко сказать — продолжать! Надо же сначала прочитать, чего там до меня писали. Хотя и настроения продолжать у меня нету.


Разумеется, я этого не сказала, только обняла маму, сказала «спасибо» — короче, включила «примерную дочку», как маме хочется.
А этот прапрадед, судя по портрету, прикольный мужичок был. Отвязный такой.


Как-то у нас вся сантехника в доме точно взбесилась. Оба душа сломались, и папахен полночи с ключом не расставался.




Маман унитазы забившиеся прочищала.


Ага, а я потом всё чистила до блеска. Как Золушка, блин.


Потом я перед зеркалом лицо пообаятельней состроила — всё-таки надо на учителей впечатление производить.


Но всё равно, в школу пошла ваще никакая.


Папахен после трудов сел газету читать. От усталости даже не заметил, что она позавчерашняя.


Потом читать ему надоело, на работу пошёл.


А маман за синтезатор села. Хочет клубную музыку сочинять. Точнее, этакий гибрид клубной музыки с прогрессивным роком.


Но пришлось-таки ей прерваться — чтобы по счетам заплатить.


А тут ещё в школе на рисовании велели рисовать слона. Ну, нету у меня таланта зверей рисовать, нету! Хотела нарисовать этого долбаного слона в абстрактном виде, потом передумала. Что получится, то получится. Как ни странно, получилось нормально.


А дома, как всегда, скучно. Ну чего мне тут делать? Мама электронную музыку пишет, папахен на работе, бабка с портретами разговаривает… а прабабка рок-н-ролл танцует. Очуметь! Это в восемьдесят четыре года!


Хотела я в джакузи побалдеть — ага, шиш вам, Виктория Викторовна! Джакузи уже прабабка заняла.


Короче, скучно мне стало. Пошла я в «Центр Вселенной» — это прикольное такое местечко в Центре. Там у них ресторанчик на крыше. Заказала я стакан вина и пирог с персиками…




…а потом дождь начался. Без предупреждения.


Я бегом вниз.


Ну, хоть потанцевала.




А потом до меня какой-то мужик довязался. Поддатый.
— Ваш рок, — говорит, — это дребедень. Классику надо играть. Причём на скрипке.


Я ответила:
— На скрипке — это и дурак сможет. А вот ты попробуй слона нарисовать, если не умеешь!
Мужик не понял, какая тут связь, и на всякий случай отвалил. Чего я, собственно, и добивалась. Я ж специально так ответила, чтоб его отшить.


А тут и дождь кончился. Вернулась я на крышу. А там Фома Лопата стоит, барабанщик из школьной группы, где я раньше пела. Он два года назад в другую школу перевёлся. Ну, обрадовались мы. Поздоровались, разговорились. И Фома говорит:
— Сегодня в новом клубе концерт, «Тролль» выступает. Придёшь?
— А кто ещё пойдёт? Ну, в смысле, из наших.
— Ещё Родион Болтайко. Ну так ты пойдёшь? Начало в десять.
Родя — это наш басист. Я хотела домой позвонить, предупредить — блин, телефон по закону подлости разрядился. В общем, договорились мы с Фомой, что я домой сбегаю, отпрошусь — и, если что, Родион за мной заедет. Побежала домой.


У дома встречаю тётю Арианну, мамину подругу. Ну, она тут и начала:
— Ой, Вика, какая ты взрослая стала, а я тебя совсем крошкой помню… — и так далее. И как начала эпизоды из моего детства вспоминать — причём те, которые вспоминать не хочется. Например, как я в двухлетнем возрасте у неё на коленях обписилась. Чёрт бы побрал этих взрослых! Ну почему они все думают, что если они над такими случаями умиляются, то и я должна то же самое делать?!


В общем, ещё бы чуть-чуть — и не сдержалась бы я, и нахамила тёте Арианне в ответ на её умиление — но тут соседка с нижнего этажа подходит.
— Одолжите, — говорит, — двадцать симолеонов, здоровье поправить надо.
А несёт от неё… честное слово, от помойки в жаркий день и то не так воняет. Тётю Арианну чуть не стошнило, и она поспешила убраться. Получается, мне соседка вроде как услугу оказала. На радостях я дала-таки ей двадцать симолеонов — пусть похмелится.


А тут и папахен с работы вернулся.


Оказывается, послал он этот «Ринг» подальше, пошёл ассистентом в какую-то группу. Да ещё с приятелем пришёл.


Ну, думаю, надо ковать железо, не отходя от кассы. Подхожу к нему и говорю: так, мол, и так, папочка, сегодня в новом клубе «Тролль» выступает, и можно ли мне пойти с ребятами? Папахен на радостях разрешил.


Ну, я и побежала звонить.


Родька говорит: «Уже бегу».


Через десять минут подъехал.


Я, как его тачку увидела, чуть не упала. Ну и драндулет! Глушитель сломан, кузов ржавый, лобовое стекло замызгано… Думаю, если он хотя бы до клуба доедет — это будет чудо.


Как ни странно, драндулет не только до клуба доехал, но и обратно меня привёз. А я зареклась в него садиться.


Короче, захожу это я домой — а там родители то подушками дерутся, то нежничают. Блин, думаю, лишь бы бэбика не завели! Я тогда точно из дома убегу. Я, честно сказать, вообще детей не люблю. Меня удовольствия интересуют и знания. А дети мешают и тому, и другому.






Но это ихнее дело. Пусть себе творят, что хотят. А я пошла читать историю нашего рода.

 

Что они в купальнике увидели?

Портрет очень интересный собеседник.

Веселая семейка.

Демиург не позволит.