История дома Ллойд

Конечно, вы не слышали о Ллойдах. Вы ведь не житель маленького шахтерского городка на западе. Нет даже смысла называть этот город. Но там живут Ллойды, или жили — если есть желание подышать копотью, съездите, узнаете наверняка. С первого взгляда: семья как семья. Отец периодически пьет, мать преисполнена забот о детях и нехитром хозяйстве; не голодают, но вечно недовольны имеющимся; отпрыски в избытке, от мала до велика. Но если смыть морщины, усталость, нервы, неухоженность с лица той, которая именуется матерью семейства, мы не без удивления обнаружим черные, угольные глаза, с которых все и начнется. И нет, это не плохое освещение: ее глаза не имеют цвета, радужка полностью сливается со зрачком, и даже на самом ярком солнце не увидеть в этих глазах оттенка.
В семье в избытке водятся легенды на этот счет, но как среди них найти правду? Одна из версий гласит, что подобная мутация стала результатом долгого пребывания женщины в шахте. Мол, была когда-то юная девушка, которая киркой молотила не хуже парней, а природа разгневалась на то, что женщина не там находится. Именно из этой «байки» (в некоторых версиях все черноглазки слепнут, увидев солнце) берет свое начало феминизм в их семье — благодаря первой шахтерке роль женщины выросла; уже «проклятые» природой девы-Ллойды не побоялись взять в нежные руки заработок, инструменты, а потом и обручальные кольца.
Но вернемся к глазам. Есть более тривиальная история: это просто устойчивый сбой в генетическом коде. Никакой мистики, тайн и подтекста. Просто сбой.
И есть самая древняя версия, которая, признаться, является фаворитом у автора — не обошлось без темной магии. В слишком далекие времена одна из старших дочерей Ллойда встала на пути обрученной ведьмы. Слишком самоуверенна была она, если решила, что хранительница злых чар так просто отпустит юношу, который по всем законам был обещан ей. Нет, она не подсыпала ей сонное зелье в еду на свадьбе, она вообще не появлялась в их жизни до беременности новоиспеченной невесты. И, конечно, мы не узнаем, как она это провернула, но прелестные двойняшки смотрели на белый свет черными глазами. Жених ведьмы опозорил девушку на весь город, расторгнув брак с ней. На каждом углу знали, что она посмела изменить супружеской верности, да и наверняка с каким-нибудь заморским торговцем. Дети подвергались бесконечным нападкам, несчастная же сбросилась с обрыва. Ее сестра взяла детей под свое крыло и обратилась к милосердию горожан: какие бы ошибки не совершила их мать, они — дети, просто невинные дети. Драма поутихла. Но черноглазки ничего не забыли: магия, неверность, иностранцы. Вот что разрушило жизнь их матери.
Что еще? Семья полна предрассудков, многие из которых словно списаны с семейных историй. Конечно, с развитием цивилизации вся очаровательность средневековой загадочной семейки поутихла и Ллойды стали теми, кто они есть сейчас. Хотя нет, были. Ведь наследница убежала от угольной пыли, знакомых лиц, скучных улиц. Она любила свою семью, но не хотела видеть окружавшее ее. Не хотела, чтобы ее дети видели это. Традиции своей семьи она поставила на первое место; ей не хотелось начинать все заново.
Она просто преисполнена желанием перевернуть страницу в истории дома Ллойд.

ХЕЛЕН ЛЛОЙД
Хелен — старшая. Она образованна, замкнута и требовательна к себе и окружающим. На фоне однотипных фигур родного городка она выделялась своей недетской задумчивостью, тягой к спокойствию и тишине. Ее теснил знакомый город, семья, горячо любимая ею, с каждым годом становилась все более далекой. Исчез детский смех, а вместе с тем и иллюзии прекрасной жизни. Взрослея, она мыслила все более критично, пока наконец не пришла к важнейшей в ее жизни мысли.
Она должна уехать.
У Хелен не получилось попрощаться с родителями, братьями и сестрами. Обдумывание плана почти полтора года не помешало ей в последний момент действовать импульсивно. Это действительно был побег: под покровом ночи Хел проскользнула на поезд, одетая в тряпки покойной бабушки. Ни с кем не разговаривала, всю дорогу смотрела в окно, где бежали горы и равнины, которые она знала и любила и которые больше никогда не увидит.
Итак. Новая жизнь. В кармане — три мятые купюры и мелочь, а в голове мысли мешались и путались. Правильно ли она поступила? Справится ли со всеми трудностями?
Забегая вперед: справится. Ее настойчивость и преданность семье непоколебимы, а этого вполне достаточно, чтобы заложить основу для светлого будущего Ллойдов.


Мечта всей жизни: Всемирно известный хирург
Любимая музыка: Инди
Любимая еда: Макароны с сыром
Любимый цвет: Серый
Знак зодиака: Весы
​

• Благородное спокойствие — провалено в альфе
• Бесстрашный
• Строгие семейные ценности
• Матриархат — провалено в дельте
• Семейная черта:
• Непоседа
• Я все могу! — провалено в гамме
• История семьи
• Противные иностранцы!
• Никакой мистики — провалено в альфе
• Чистокровные — провалено в альфе
• Чудо природы — черный цвет глаз

A » Хелен:

1. Новый город
2. Рецепт вечеринки, брака и свидания
3. Студенческая жизнь в стиле Ллойдов
4. То, что называют совместной жизнью
5. То, что нельзя назвать совместной жизнью
6. Дети? Дети!
7. Ничего примечательного
8. Где ты, моя мумия?
A. Бонус-неотчет​

B » Реми:

9. Кровавая Мэри
10. Афера
11. Сильная духом?
12. Сказ о долгах, детях и человеческой глупости
13. Быстротечность
14. Обними меня
15. Доверие​

Г » Лолита:

16. Принцесса и дракон
17. Ллойды снова были вместе
18. Образованная преступность
19. Семейный очаг
​

Δ » Мечислав:

20. Незыблемые ценности
​

ПОБОЧНЫЕ ПЕРСОНАЖИ:

B » Йоханна и Йен уехали, чтобы начать новую жизнь.
B » Оливия и Кая погибли здесь, но их история не закончена.
Г » Лип скрывается от призраков своих темных поступков.
Г » Лидия станет частью династии МакКuбен.
Г » Арис спланировал свое будущее.
Г » у Фионы не получается находить язык с младшей сестренкой. Для себя она уже все решила.
Δ » Эрида — дракон и русалка в одном флаконе — не заканчивает свою историю.
​

ПРИЕХАВШИЕ ПЕРСОНАЖИ:

B » Лео научил Реми быть счастливой. Он принес с собой частичку легкости и тепла династии Крем.​

(3) ДИНАСТИЯ: A ∗ B ∗ Г ∗ Δ ∗ E ∗ Z ∗ H ∗ Θ ∗ I ∗ K

(12) ЖИЗНЕННЫЕ ЦЕЛИ:


(7,5) КАРЬЕРЫ:


(14) БАЛЛЫ СЧАСТЬЯ:


(24) ДЕНЬГИ: 4 200 000 – 1 800 000 = 2 400 000

(20) НАВЫКИ:




(10) ПОРТРЕТЫ:




(2) КОЛЛЕКЦИИ:


(6,5) ПРИЗРАКИ:





(– 6) ШТРАФЫ:
— Неправомерная покупка награды «Бессмертный» для Владимира (18 отчет)
— Благородное спокойствие — провалено
— Я все могу — провалено
— (2) Никакой мистики — провалено
— Чистокровные — провалено

ИТОГО: 91

Замечания, советы, критика по факту и абстрактно — жду, вот с нетерпением жду, не преувеличивая. Ведь, если прикинуть, именно ради этого гнездышко Ллойд покинуло папку «Мои документы».
Спасибо, кстати, каждому зашедшему. Факт пребывания вас здесь чертовски пугает и радует меня.

НАЗВАНИЯ ПОКОЛЕНИЙ:
Помните про заскоки?

• 1 поколение: Альфа » A
• 2 поколение: Бета » B
• 3 поколение: Гамма » Г
• 4 поколение: Дельта » Δ
• 5 поколение: Эпсилон » E
• 6 поколение: Дзета » Z
• 7 поколение: Эта » H
• 8 поколение: Тета » Θ
• 9 поколение: Йота » I
• 10 поколение: Каппа » K

ПЕРИОДЫ ЖИЗНИ:


УСТАНОВЛЕНО:

Моды: Master Controller, Decensor, ErrorTrap, Overwatch.

 

Ох какие детки. Поздравляю Хел и Коннора с тем, что их семейная жизнь наладилась, - и с двумя тройнями тоже. Родители - герои! Шестеро детей, надо же... И, как могу судить, по серьёзности и трудолюбию ничуть маме с папой не уступят.
Интересно, какими вырастут младшенькие? Из старших - Реми мне больше всех понравилась, а вот Йоханна почему-то кажется намного старше своих лет...

 

Честно, очень удивлена такой характеристике, так как совсем к этому не стремилась. х)

Вот это в планах, но тут уж насколько терпения хватит. ;)

Ровно как и для автора, коему предоставился шанс вспомнить всех любимых персонажей.

Она на удивление чудо, хотя я долго не могла привыкнуть к ее щечкам после скул у всех остальных деток. х)

Спасибо. Шестеро — чистый сюрприз. Вообще по прошлому опыту думала, что даже с двумя плодовитостями нет возможности заиметь в люльку вторую тройню. А тут вот как вышло.

Тут одно из двух: или просто такая внешность, или я перестаралась с попытками смягчить ее черты. Скорее второе

 

A8. Где ты, моя мумия?

С чего начинается маленькое династийное утро? Правильно — с поломки посудомеочной машины. Только вот чинить взялась Иззи, аргументируя для себя это тем, что раз она с паяльником умеет работать, то и с гаечным ключом без проблем справится. Не справилась. Работу пришлось заканчивать Хелен.


Вообще старшие девочки находили время помочь (или не помочь) не только со сломанными электроприборами. Они с удовольствием возились с маленькими, давая родителям хоть немного свободного времени.


Плюс ко всему Йоханна и Иззи решили начать работать. В их возрасте им было открыто два пути: неполный рабочий день и полное предпринимательство. К слову, Реми выбрала первое и теперь работала в салоне красоты после школы. А Йо и Иззи стали официальными художницами и изобретательницами соответственно.


Не стоит думать, что родители просто спихнули всех троих детей на оставшихся троих, нет. Они все так же занимались с ними, помогая постигнуть такие азы, как говорение и хождение. Забавны были моменты, когда начиная втолковывать, скажем, Кае такие сложности, как «Милая, скажи зонтик. Зон-тик», обнаруживалось, что та без проблем повторяет. В общем, просто взяли уже обученного ребенка.


Реми продолжала увлекаться балетными танцами. Кружок в школе был только для младших школьников, но это не помешало установить ей во дворе аудиосистему и подходящий танцпол, а после чего повторять па на каблуках.


В то же время Иззи подтверждала опасения родителей. Изобретательство нестабильно. Конечно, изо всех сил она скрывала свои промахи, но Хелен не очень верила ее оправданиям:
— Почему стоял такой грохот?
— Мам, понимаешь, Реми со станка упала, — за это Иззи получала в тык от Реми и матери, и с хохотом бежала обратно к столу. У нее вообще получалось, а отбитые пальцы, следы от ожогов и запах гари по всему дому — это такие мелочи.


За всеми этими событиями подкрался очередной праздник. Все скромно: каждому по тортику. Но праздновали всей семьей. Теперь, казалось, остается совсем немного времени до того, как они упорхнут из семейного гнезда, так что родители, хоть и искренне радовались, прятали грустный взгляд. Знали бы они, что ждет их семью впереди, навсегда захотели бы остановить эти мгновения.


Да, вот они. Трое прекрасных ребятишек. Не стоит, думаю, в очередной раз рассуждать о том, насколько они все похожи на Хелен.


А что насчет квартирного вопроса? Все просто и кардинально. Они не достраивают новые комнаты, не перебираются в другой дом, а просто отправляются в другой город, предварительно сравняв с землей старый. У Ллойдов всегда все решалось кардинально или не решалось вовсе.


Вот их новое жилище. Город Твинбрук, невдалеке от главной площади и подальше от болот, коими была богата эта местность. Вообще этот город выбрала Иззи и уже долго терзала родителей своими новостями о нем. Что же, она слишком погружена в изобретения, да и Йоханне было бы легче продвигаться по своей карьере художника в городе, где рынком правят предприниматели. А других вариантов никто и не предложил.


И не успели они распаковать чемоданы, как Хелен тут же отправилась с тем же чемоданом дальше. Египет, с его жарой, палящим солнцем и смуглыми жителями, все еще ждал ее и ее шаурму.


Осваиваться долго не пришлось. Все те же барханы, пирамиды все так же стоят — что с ними случится? Так же Хелен занялась поиском драгоценностей и бегом трусцой, поддерживать бюджет и форму на уровне, так сказать-с.


К вечеру у нее так же на руках была небольшая коллекция живности. Скарабеи, кажется, сами лезли на руки, а где они были, когда она бегала по всей Аль-Симаре в их поисках? Птичка была подарена какой-то девчушке, а змея поспешила скрыться в песках почти сразу же, как была найдена.


Еще Хелен заскочила на местный рынок и купила пару нужных в хозяйстве вещей. Ну то есть как, нужных... Пригодится. Может быть.


А на следующее утро пустилась в приключения. Да, шаурма оказалась более не нужна, ведь тот, кто ее заказывал, скончался, пока она была дома. Первый квест — раз плюнуть. Пробежаться от одной достопримечательности в другую, якобы проверить, на месте ли они, и не нужно ли обновить туристические брошюрки. Заодно можно прихватить камушков и подтянуть бег на дальние дистанции.


Еще она приобрела дачу. Ну как дачу... Маленькую каморку, в которой можно было принять нормальный душ и приготовить чертову шаурму (нашелся другой жаждущий), что она и сделала.


Ну и вот Хелен со скучающим видом смотрит на языки пламени, которые надеются достать носки ее кед, а затем с не менее скучающим видом кладет очередной каменный ключ в очередной каменный замок.


Кхм. Да это дротики, я не виновата.


Признавайся, киса, с кем мы завалили одно из самых простых ограничений?


Дальше она поджаривалась в ловушках, мокла в ловушках. Кстати, больше ни разу не вырубилась, да толку-то?


А вот и главная игра этой гробницы! Поджарь мумию легким нажатием на кнопку — пройдено. Теперь остается вернуться к тому египтянину с Третьей Реликвией и, вроде бы, закончить дикие танцы для Моркукорпса.


Следующей ее миссией было разрушение подпольной (а имено -4 этаж) организации, которая метила на место этого самого Моркукорпса. Нет, она не особо питала любовь к Морку-чему-то-там, но после того, как работала на их благополучие уже третью поездку подряд, делом принципа было не допустить того, чтобы их вытеснила какая-то мелкая организация с многоуровневой, но оттого не менее слабой системой защиты.


Минутка ностальгии: и здесь ей пришлось, как и в первую поездку, взламывать Главный Компьютер (ой, да ладно, у нее с собой в кармане покруче будет). Только здесь главная сложность была в том, чтобы не рассмеяться, ведь кто хранит все Самые Важные Данные на рабочем столе?


Эй, а вот такие вот полуголые отдыхающее смуглые египтяне вполне могут разрушить очередное ограничение, а то и два, поэтому отведи взгляд, Хел, и «убеждай торговца редкостями заключить сделку».


Ладно, следующая миссия внесла хоть какое-то разнообразие. Для начала ей пришлось обгореть — кажется, каждый раз при виде огня, она скучает. Потом искупаться в колодце, что оказалось куда более безопасным.


И, наконец, получить проклятие мумии. Стоп, это не шутка?


А та девушка, которая с широкой улыбкой выдавала и принимала задания, весело прощебетала, что за последствия компания ответственности не несет. Нет, Хелен правда пробовала говорить с жителями, ненавязчиво так спрашивая, как от этого можно спастись. Чего она только не наслушалась: и семейные легенды, и реклама бабушки по третьему отчиму, которая работает психиатром. И просто байки. Но ведь это иррационально, такого заболевания ведь нет, правда?..


Хелен с шумом выдохнула, позвонив Коннору и попросив его встретить ее раньше намеченного срока. Тот почему-то не стал ничего спрашивать, не придав этому никакого значения.


Но что-то изменилось. Дома все было спокойно: Йен занимался физкультурой, Кая играла в руку-крюк, выуживая мишку за мишкой. Старших дочек не было видно. Изменилось восприятие мира Хелен. Все окружающее ее как будто потухло, в ушах появился неясный шум.


Старших она потом нашла в комнате на втором этаже. Как оказалось, Йо и Иззи не изменяли своим увлечениям, а вот Реми вышла из состава черлидерш и смотреть не могла на балет, так что села за клавишные.


Через пару дней состояние стало ухудшаться. Перерыв все возможные и невозможные сайты в сети, Хел пришла к выводу, что либо обойдется, либо ей не поможет ничего. Но нужно было делать вид, что все в порядке, потому что видеть страх и сожаления в глазах семьи ей хотелось меньше всего. Поэтому она прикладывала все усилия к тому, чтобы поддерживать дома спокойную атмосферу. Она занималась с Оливией математикой, например.



Семеный ужин (ну и что, что оладьи на завтрак предпочтительнее, подумаешь!), на котором собирались только младшие детки. Коннор все писал, с увлечениями старших вы знакомы.


Тяжелее всего ей было с Коннором. Тот слишком хорошо чувствовал все, он слишком любил ее, так что скрывать блестящие от слез глаза и периодически ледяные руки становилось все сложнее, но она всегда могла пробормотать что-то вроде «не бери в голову» и, увы, это срабатывало.


Кая начала заниматься выпечкой кексов. Для этого была специально куплена маленькая плита, на которой невозможно было устроить пожар (а после взрывов Иззи это было очень важным). Кексы пришлись по душе всей семье.


Тем же утром Хелен уволилась. Не объясняя причины администрации и семье, пробормотав что-то про усталость и «всего добилась».


Коннор, кстати, начал очередную массивную книгу. Он проводил в кабинете еще больше времени, да и дети тоже. У каждого свои увлечения, все разбредались по комнатам, и дом становился пустой. Где и что она упустила? Огромная семья и... ничего, кроме сдержанных улыбок, когда кто-то сталкивался с кем-то в коридоре.


Хотя после увольнения Хелен начала сама «прятаться», погружаясь в домашние дела. Слишком тяжело ей было видеть детей, мужа. Слишком тяжело улыбаться, шутить и оставаться той Хелен, которую они знали. Или не знали?


А однажды зайдя в кабинет, чтобы узнать, кто что хочет на ужин, она поспешила поскорее уйти. Все-таки картина, которую она увидела, была слишком забавна и грустна — семья, помешанная на технологиях, ну ее же гены, ее кровь. Увидев это, она впервые с египетских событий расплакалась по-настоящему.


У старших девочек опять была экскурсия, на этот раз в театр. Видите паренька, с которым Реми выходит? Да, он ей определенно понравился, но в то же время ее пугала разница в возрасте. Да и как-то лишним будет вовлекать себя сейчас в дела любовные: на носу выпускные экзамены и взрослая жизнь.


Даже с возрастом и опытом изобретения Иззи не становились более безопасными, так что теперь Йоханне приходилось хранить за мольбертом огнетушитель. Это было не так уж опасно, скорее смешно.
— Получишь огнетушителем, если сожжешь мои холсты!
— Родителям ни слова, — и Иззи убегала в ванную, чтобы через десять минут вернуться за рабочее место для следующего инцидента.


Кстати, после получения награды, как автор, внесший значительный вклад в культуру города, Коннор стал больше времени уделять комиксам. Попахивало кризисом среднего возраста, ну, знаете, он не хотел быть философским писателем, молодежные штучки вроде тех же комиксов все еще привлекали его, а сложно поддерживать имидж молодого душой, имея за этой самой душой внушительные томики по паре тысяч страниц.


Хелен же находила время на шахматы. Ей становилось все хуже, но отчего-то серьезные логические размышления позволяли отвлечься от самого плохого, погрузиться в старую жизнь, забыться.


И там уж было недалеко до дней рождений вторых тройняшек.
Йен, погрузившийся в свои изнурительные физические упражнения, показал свою социальную неловкость. С железками, в общем, он общался лучше, чем со сверстниками. Чем-то напоминает Хел, только железо разное.


Оливия же как была, так и осталась соней. Да ладно, пусть будет этой соней, на математике бы меньше спала, и то ладно.


А Кая... А Кая стала противоположностью всему семейству: светская красавица, в то время как остальные, более или менее выражено, предпочитали одиночество.


Вот так они выглядят повзрослевшими, следуя подростковому желанию выделяться за счет всех деталей внешности. Та же Кая — сколько Хелен уговаривала ее не подстригать прекрасные красные волосы.


Наверху жизнь шла своим чередом. Иззи с безумным видом конструировала свои очередные штучки, которые потом за копейки продаст в комиссионной лавке, а Йоханна решила нарисовать портрет отца — вообще с ее картин доход был очень и очень неплохой, а их маленькое карьерное соревнование с Иззи верно шло к завершению в ее пользу.


Вторые тройняшки тоже быстро нашли себе занятия по душе. Йен как был, так и остался любителем спортивного инвентаря, причем все детство у передач с зарядками прошло зря: приседая под эмоциональные оклики ведущего не привели ровно ни к какому результату. Увлечения Каи в очередной раз удивили семейство, хотя чему удивляться? Самая разношерстная компания жила под этой крышей, но на самом деле они все были похожи настолько сильно, что даже не могли подозревать об этом.


Хе-хей! И снова день рождения. И причем какой — шаг во взрослую жизнь для первых тройняшек. Иззи — клон Хелен, первенец, чокнутый без негативного подтекста изобретатель.


А Реми хоть на шаг отставала от старшей-на-пару-десятков-минут-сестры? Нет, те же рыжие волосы, черная радужка, да ладно, посмотрите просто. Она загадала желание на свою жизнь еще самым ранним утром, а затем умчалась в салон красоты, в котором все еще работала, и вернулась, чтобы во второй половине дня утащить туда Иззи.


Родители поняли Иззи, что, вообще, довольно странно — она всегда была самой таинственной из всех детей, скрытной и самодостаточной. Но Реми вдруг показала себя не со стороны черлидерши и пианистки, кто же знал, что она захочет так рано повзрослеть. Изящно, но слишком взросло, но разговаривать о таком Хелен не стала, ведь, по сути, это все еще ее малышка Реми... Да и не устроила себе ирокез, и ладно, неплохо.


И если вы думаете, что про день рождения Йоханны все забыли, то нет. У нее были свои планы. После торжественного задувания свечей в одиночестве, она отправилась в больницу. Да, отделение пластической хирургии. Деньги у нее были, разрешение спрашивать тоже некстати, вдруг еще запретят. Потом то ли в шутку, то ли нет, она шепнула сестрам, что хочет еще немного поколдовать со внешностью. Да уж, лишь бы не увлеклась девочка этим.



Ну да, примерно так официально отпраздновала свой шаг во взрослую жизнь Иззи. И дома ее ждал штраф на 20 тысяч симолеонов. Отрабатывай, что уж там.


Удивительно, но продавщица, погромче включив музыку, даже не заметила взрыва в паре метров от нее, так что Иззи спокойно (хотя нет, она долго и ворчливо торговалась) отдала на комиссию свои недавние изобретения. Рисование определенно оценивается больше.


Дальше — больше. Привет взрывам на свалке и очередным ожогам, ладно хоть тут душ был, ей не хотелось в очередной раз огорчать родителей, они же беспокоились за ее здоровье, но что поделать, путь к открытиям тернист и немного жжется.


Оливия, когда не гуляла по всему городу со своей компанией, проводила время весьма интересно. Ну, знаете, ей дико нравился автомат, который им по ошибке завезли, да так и оставили. А волшебный котел... Пусть ей были чужды точные науки, к коим некоторым образом относилась и алхимия, получать предметы из ничего она могла не хуже Каи. И да, милая, можешь спать на полу сколько угодно, Хелен уже все устроила.


Йен был не просто спортсменом... Как бы вам объяснить, он был помешан на этом, буквально. Его ждало великое будущее! И ладно, Йен, можешь не выпендриваться, все знают (то есть теперь знают), что ты через секунду расквасишь нос о дорожку. Кстати! Он выпросил Хелен и Коннора приобрести бассейн, пусть хоть маленький... Его школьные друзья собирались устроить вечеринку у бассейна, а какой из него спортсмен, если он плавать не умеет. Ну и что, что холодно, закаляться, все дела.


А именно с этого момента все летит к чертям. Кая была слишком увлечена своей алхимией, понимаете, слишком. Ее было не остановить, а потому на какой-то момент ей показалось, что и такая неуправляемая стихия, как философский камень, сможет ей подчиниться.


И буквально в то же время Йен учился держаться на плаву. Ну и что, что бассейн два на два, для него даже это оказалось сложным. А чтобы угодить родителям, он нацепил на себя огромный (и почти теплый) водолазный костюм.


Бам! Кая, их милая и дорогая Кая вмиг превратилась в золотую статую. Богатство да, богатство преклонилось перед ее способностями, а смерть и жизнь лишь посмеялись. Стоит ли говорить, насколько была ошарашена вся семья? Это было слишком неожиданно, слишком резко и больно.


Бам... Где-то на заднем дворе тонул Йен. Ногу свело судорогой, паника, беспорядочное хлестание руками по воде. Никто, как ни прискорбно, даже не заметил очередную волну ноющей боли, которая пришла со второй кончиной члена семьи.


Только Реми побежала скорее к брату, чтобы рассказать о трагичной смерти его сестренки, а вместо этого пришлось идти назад к семье на подкошенных ногах, чтобы опустить на их плечи очередную ужасную новость.


И больнее всего было Оливии. Знаете, они всю жизнь были вместе — они второем, а теперь она осталась, как ей казалось, одна, совсем одна в этом огромном и неожиданно пустом доме.
Азарт, которым она упивалась, проявлялся слишком незаметно, чтобы заподозрить что-то плохое. Ей было плохо, ладно? В такие моменты безумно хочется заполнить чем-то пустоту и чувство утраты, не ее вина, что она выбрала именно этот способ.


Поступки Хелен стали еще более дикими. Ей больше не приходилось думать ни о чем, со смертью второго ребенка все отключилось, все: страхи, сожаления, чувства. Ночи она проводила на улице, собирала камни и насекомых, избегала остальных членов семьи. Хел отчего-то казалось, что она виновата, только она виновата во всех проихошедших трагедиях, и конечно все дома знают об этом и порицают.


Дичайшим также был тот факт, что Оливия выросла. Одна, не отходя от игрового автомата.


Йоханна сразу же потащила ее к мольберту, надеясь своими рисунками хоть как-то обрадовать Олив. Правда, ей это совсем не помогло, поэтому она спешно сбежала вниз.
]

На следующий день все отправились получать дипломы. Ну, то есть как, все. Все оставшиеся. И на какой-то момент жизнь снова существовала в их юных, слишком юных головах.


Помните об азарте Оливии? Попробовать все, абсолютно все, в любых количествах и не думая о последствиях. Каждый член семейства, возвращаясь к этому моменту, задумывался, а не специально ли Оли решила бросить вызов судьбе? Да нет, не просто бросить, она сама бросилась в ее объятия.


Ведь тогда ей казалось, что только так она сможет воссоединиться с теми, кто был ей дороже всего на свете, пусть это слишком эгоистично, но слишком многое во всем доме было тем, что принадлежало им троим. Старшие вряд ли поймут это, они все еще вместе и, хочется надеяться, будут вместе достаточно долго.


Иззи сама ходила по тонкому острию безумия. Посреди ночи врубать буровую установку — пожалуйста. Ведь только этот грохот мог заглушить ее рыдания, а разве кто когда-нибудь увидит на ее лице слезинку?


Каждая девочка уходила в себя и свои увлечения. Вроде бы все вместе в комнате, но теперь и тут, и во всем доме, повисла такая гнетущая тишина, никакие буровые установки Иззи, аккорды Ремс не могли ее перебить.


Хелен и Коннор тоже прятались. Как и много лет назад сидят друг напротив друга — только руку протянуть, но на деле — пропасть, полная слез, страха и сожалений. Хелен писала книгу, но никому об этом не говорила, да и вообще старалась избегать разговор — голос хрипит, шум в ушах не дает услышать даже самые важные слова, а рябь в глазах — увидеть самые дорогие лица.


— Ты чудесная, Йоханна. Я горжусь тобой, правда, из тебя вышла не только отменная художница, но и прекрасный человек.
А Йоханна ничего не отвечала, она просто радовалась мгновению, когда на лице матери снова играет улыбка и все будто стало как раньше.


Разговоры с Иззи, отнюдь, были тяжелы — она не могла удержаться от иронии в каждом слове, усмешек. «Будто сама высечена из своих жестянок», — пронеслось в голове у Хел, и она поспешно достала подарок.


— Держи, милая, — мы никогда не узнаем, что именно было там. Иззи взорвалась, как взрывались ее изобретения, она отвернулась и что-то грубо сказала, но Хел не слышала — это было как пощечина, наотмашь, это было больно, безумно больно, нечестно.


Нет, не думайте, что Реми та коробочка перешла по наследию. Подарок для Реми означал завершение миссии Хелен, это была книга, которую Реми откроет для вас и себя в следующей части.
— Теперь ты за старшую, — с мягкой улыбкой заметила Хел и потрепала Реми за щеку. Сколько лет прошло с того момента, когда она это делала последний раз?


— Я безумно люблю тебя, Конни.
И это все, что успела сказать Хелен. Она обняла мужа, друга, просто любимого человека в последний раз. Было это секунду, двадцать или все полчаса — неважно. В эти мгновения она изо всех сил пыталась передать все то, что нужно было сказать так давно.


А затем рассыпалась в прах.


Ллойды были окончательно и бесповоротно разбиты, сломлены, уничтожены. Кажется, с этой смертью наконец пришло осознавание того, что их жизнь больше никогда не будет прежней.



И, черт побери, сама Костлявая сыграла для Хелен похоронный марш, но вся эта ирония застревала спазмом в горле, который на секунду заглушал рыдания.


Похороны. Четыре могилы на заднем дворе, каждый похороненный здесь — со своей историей, мечтами, надеждами. Все они были и навсегда останутся, увековеченные в воспоминаниях и безмерной любви.


Реми села за клавиши. Она не знала, что именно стоит сыграть, но музыка сама нашла себя, а вскоре ее подхватили сломленные голоса. Песня, казавшаяся забытой среди песков, вдруг стала самым искренним и подходящим из того, что они могли сказать сейчас.

Я может тот еще помешанный бродяга,
Люблю опасность, зной, сухую тишину,
Бывал в таких нелепо-страшных передрягах,
Что странно, как так не сгорел и не пошел ко дну.

И каждая гробница раскрыла свои тайны,
Вы уж поймите — над землей мне места нет.
Все мои выходы на белый свет случайны:
Такой уж мой бродяжничий удел.

И ради Гора, не пытайтесь вы спасти меня —
Я ведь уже благословен подземной жрицей.
Для вас — проклятье, на деле — чистота огня,
Я не из тех людей, что смертии боится.

В надежде встречи с ней я погружаюсь в ад,
Мне нечего терять, и оттого отчаянно-безумно
Ищу ее на грани мира, не ведая преград.
Мы встретимся, когда осыплюсь пеплом? Чудно!
Давай же, я готов. Где ты, моя мумия? ​

Реми изо всех сил старалась не плакать, что ей с каждой нотой давалось все хуже. Что могла она — едва оперившаяся, и сразу же потерпевшая столь головокружительное падение? Наследница. Серьезно? Но если так хотела мама, имела ли она хоть каплю желания взбунтоваться и убежать? Конечно нет, ведь может быть именно поэтому под ее подушкой лежало самое дорогое, что могла оставить Хелен после себя.


Йоханна никогда не пыталась сдерживать свои эмоции. Она содрогалась в рыданиях, ей было холодно и ужасно страшно. Иззи как и всегда пряталась под каменной, точнее, металлической маской, за которой можно было разглядеть маленькую девочку, которая, как ей казалось, была готова ко всем подлостям жизни, а на деле — не готова ни к чему.


А теперь стоит хотя бы на немножко представить состояние Коннора. Он, похоронивший троих детей и любимую женщину, оставался в доме, где каждый угол был до дрожи рук связан с ними. В доме, где ему нужно было быть опорой и поддержкой своим троим прекрасным девочкам, каждая из которых смотрела на него ее глазами.
— Хелен, Хелли, как же мы без тебя?..

Косплей Мёрфи и Мартина. Вторые тройняшки построят свою историю в альтернативном мире.
Техничка:

багаж • деньги • выпускной • взросление • Йен, спорт • Иззи, изобретательство • Иззи, другие навыки • Иззи, карьера • Йоханна, задания • Йоханна, карьера • Йоханна, рисование • Кая, навыки • история семьи • Коннор, книги • Коннор, комиксы • Коннор, другое • мечты всей жизни • Оливия, задания • переезд • покупки за бс • покупки • продажа • путешествие • разное • Реми, задания • Реми, клавишные • Реми, навыки • Реми, работа • Хелен, навыки

[7] » [8] » [A]​

 

Вах, я только выдохнуть смогла в конце отчета, потому что на всем его протяжении не дышала. Вот это массовая смерть. Хотелось кричать: "Неееет! Зачееееем?!" Ведь можно же было просто выселить ненужных деток. Но... читатель предполагает, а демиург располагает. Жаль симиков очень! Им бы еще жить да жить... Жаль, жаль... Но скажу одно: династия и именно этот отчет запомнятся мне надолго, да.

 

-4 сима за отчёт-жестоко, но не будем о грустном. Дети выросли чудестными. Понравились все до единого. Вообще вся эта необычная Ллойдовская внешность просто завораживает. Насчёт наследницы я не удивлена, хоть и до последнего надеялась что ею станет Йо. Интересно как девочки и Коннор будут жить дальше, и смогут ли оставить всю эту боль и грусть позади. Отчёт понравился, а мне уже не терпится посмотреть на представителей третьего поколения;)

 

Мне тоже ><
Но все-таки теперь есть опыт с воспитанием детей, а потому на подвиги в шестой степени более не тянет.

Спасибо Только Ремс, думаю, не совсем под канонную семейную внешность подходит, другие у нее фишки.

Зато я жутко удивлена, честно х) Изначально более Иззи понравилась, но в то же время не хочется знакомить всех с однотипными мордашками. А Йо... Ну, если честно, я никак не смирюсь с ее светлыми волосами в очень рыжем семействе, но хоть не коричнево-зеленые.

Как и вообще все ограничения х) По факту я просто не учла, что поводов у обморока великое множество, а не только потребности.

Нет, совсем нет. Все фотки в гробнице из Сфинкса, думала сразу там и исцелить ее. А потом... Ну, как-то вот так вышло. Она же и веганом была, потому что мне хотелось ее долго-долго видеть живой! И километры не от балды наматывала, если правильно поняла задание, оно жизнь симам продлит. Но не сложилось, да и правда, довольно сложно нарваться на мумию, готовую проклятие наложить с первых минут знакомства.

Пофиксила, спасибо)

И спасибо всем, что заходите-читаете-комментите, у Ллойдов все будет хорошо! Или нет.

 

A. Бонус-неотчет

Это не отчет, а просто повод выложить некоторые скрины и окончательно попрощаться с Хелен. Обновлено древо и баллы.

Дочерям​

Я помню все. Помню каждое свое слово, поступок и шаг. И я уверена, что моя жизнь началась в тот момент, когда мы поступили в университет. Всю свою жизнь я посвятила учебе, так что высшее было кульминацией, но могла ли я представить, насколько это решение ошибочно?


Это место должно было стать нашим с Коннором. Но, как ни странно, не получилось. Не получилось найти время для самого лучшего на свете свидания? Господи, насколько это глупо, я могу осознать только сейчас, когда ничего уже не изменится. Пожалуйста, пообещайте мне побывать там, посмотрите на звезды, которые были открыты мной, поцелуйте без повода самого дорогого вашего человека, девочки мои, будьте счастливы там, где я не успела.


Нет, конечно, я никогда не скажу, что нужно полностью забить на образование. Но ни в коем случае не ставьте это выше семьи, любви, жизни и счастья. Это фотография по-настоящему болезненна для меня — стоило только сдвинуть ладонь немного в сторону, и я бы коснулась руки Коннора, но мне не пришлось этого сделать — доклады, лекции, это ведь казалось таким важным. А сам Конн никогда не был достаточно романтичен для таких «мелочей», и нам обоим это казалось нормальным.


Но и у нас были свидания. Черт возьми, их можно пересчитать по пальцам, но все они невероятно теплы. Например, этот момент. В осеннем парке, куда он меня притащил как-то воскресным утром. И мне оставалось только стоять и расплываться в глупой улыбке, потому что его добрый взгляд, легкая улыбка всегда действовали на меня так, мне всегда становилось невероятно легко и свободно. Я не знаю никого, кто мог бы сделать меня такой счастливой, какой делал и продолжает делать Конни.


И брак может быть счастливым. Несмотря на падения и ощущения, когда казалось, что ничего уже не поправить, несмотря на все это, мы были счастливы рядом друг с другом, не устану повторять это вам. Никто не совершенен, и никто не сможет помочь вам найти своего человека, здесь уж повезет или.. Я всей душой надеюсь, что вам повезет. Вы этого заслуживаете как никто другой.


И позвольте мне на мгновение включить нудящую над ухом мать: получите чертов диплом! Считайте это моим наставлением, наравне с тем, чтобы вы были счастливы и следовали своему сердцу. Ну, и разуму, но, поверьте, я доказательство того, что это второстепенно. Чувствуйте, не думайте, идет?


Коннор, любимый, если ты будешь это читать, прости меня. Я могла бы приложить больше усилий, чтобы наш с тобой брак был более насыщенным, ярким и, не побоюсь этого слова, идеальным. Хотя для первого раза неплохо, согласись. Продолжим в следующей жизни.


Боже, а кто вообще мог подумать, что я настолько погружусь в жизнь отчаянной путешественницы? Впрочем, с тем количеством налички, которое у нас было, это не составляло особого труда. Возможно, всей фишкой было то, что на своей кенспе я успевала на свеженькие древние редкости быстрее.


Вообще бегать по раскаленной зноем пустыне не так уж и плохо. Хотя что я вам рассказываю, милые, устройте себе неожиданный отпуск и сами окунитесь в мир приключений.


А местная культура... Можете отправить все эти фотокарточки в какое-нибудь турагентство. А вообще никогда не узнаешь, насколько важным станет тот или иной образец фольклора. Да-да, я сейчас о моей мумии, не могу объяснить как, но осознаю, что именно она будет спета на наших похоронах. Да, я знала, что меня ждет, это мне тоже не объяснить.


Ну и просто фото с путешествий, меньше лирики.






Коннор никогда не любил фотографироваться, но, знаете, когда он приходил с работы (а в далекие времена он работал в одном издательстве на полную ставку), весь такой строгий, в своем выглаженном костюме... За его насыщенными жестами разговорами с писателями, редакторами и кем-то там еще было действительно интересно наблюдать.


А здесь запечатлен тот момент, к которому я стремилась всю свою жизнью. Сразу после получения очередного повышения — ваша мама классный хирург, можете быть уверены в этом!


И не бойтесь возраста! Это просто день рождения, а значит, еще один повод одеть самые красивые платья и костюмы, получить поздравления, просто повеселиться.


Никогда не сомневайтесь в том, что ваши родители были чертовски влюблены друг в друга на протяжении всей жизни. Просто порой тяжело это показать даже самому себе, но это было. Спросите отца о нашем первом поцелуе, о свадьбе, которой не было. Вы должны были узнать это от нас обоих, но время, которого у меня осталось так мало, нещадно.


Сколько усилий мне стоило вспомнить, кто этот блондин, и почему я собираю для него все свое обаяние. Это местная звезда, спортсмен, богач... Он был приглашен для игры в шахматы, ну и я немного разболтала его, чтобы он разболтал о нашем семействе, знаете, тогда казалось, что популярность — вполне неплохая штука. Нет-нет, может это на самом деле так, но не для меня, дерзайте, если вас тянет ко вспышкам фотокамер и автографам.


Пусть это будет маленьким компроматом на меня. Как-то чиня бочку с соком, я совсем немного напилась. Мне, конечно, не хочется провоцировать вас, но будьте свободны в своих желаниях, пейте, танцуйте, отрывайтесь. И чтобы дома были к одиннадцати, я всегда буду безумно за вас переживать.


Когда появились вы, крошки, времени на фотографии было действительно мало. Но сохранилась например эта. Узнаете Иззи? Еще с малых лет она была своенравной и капризной, но от этого я никогда не любила ее меньше. И никогда не буду, ровно как и каждую из вас.


Очередное простофото, которое могло бы пылиться в семейном альбоме, но у нас его, увы, нет. Вечеринка с подарками неплохая штука. Ваш папаня, правда, получил какой-то кирпичик, который якобы игрушка. Ну а мне, как видите, повезло в тот раз поболе.


А еще, как бы странно это не было, каждые ваши объятия я помню так, словно вы обнимали меня. Доченьки, я безумно рада, что вы не чужие друг другу люди. Вы всегда будете вместе против всего мира, и только вместе вы справитесь.


Ваш совместный отдых, на котором Иззи неизменно скучала. Здесь Олив, Йен, где-нибудь за кадром носится Кая, обливая всех ледяной водой. То, что я испытываю, осознавая, что половины моих детей нет, не передать. Виноватой в их трагических смертях останусь я при любом раскладе, пусть судьба всех мне и неподвластна. Обещайте мне, отцу, самим себе прожить долгую и счастливую жизнь.


Не знаю как, но в самые тяжелые моменты Коннор мог заставить меня улыбнуться. Есть в нем эта полумифическая способность заставлять людей становиться счастливыми. В какой раз это говорю, но мне повезло, я всегда была и буду счастлива рядом с ним.


А вот и малышка Кая. Неугомонная, дикая доченька, с которой, как и со всеми вами, я провела слишком мало времени.


Или с Йеном, например. Слишком долго я пыталась отвадить его от занятий физкультурой, я была уверена, что ни к чему хорошему это не приведет. Он же умеет рисовать! Взял бы пример с Йо, может, ничего и не случилось. Но в то же время я не вправе решать за вас, ровно как и вы не вправе будете решать что-то за своих детей.


Любимые мои, пожалуйста, меньше плачьте над моим ледяным надгробием. Все уходят, все заканчивается, вы все еще есть друг у друга, а у меня есть воспоминания о вас. И, знаете, моя жизнь прошла не зря хотя бы потому, что вы моя семья. И конечно, это может сказать любой родитель... Не повторяйте моих ошибок. Живите, чувствуйте, будьте счастливы. Жизнь всегда будет выдана вам в единственном экземпляре, сделайте все так, чтобы не раскаиваться на финишной прямой об упущенных моментах.
Я люблю вас. Безумно люблю.

Хелен​

[8] » [A] » [9]​

 

Да, очень впечатляет! Даже нет слов.

 

B9. Кровавая Мэри

Я не моя мать, ладно? Те жертвы, которые принесла наша семья, невосполнимы, и их ни в коем случае нельзя повторить. Весь дом был разбит, уничтожен, да что там: это все даже мне казалось ночным кошмаром. До сих пор где-то в глубине таится чувство, что все еще вернется на круги своя. Но в чем мы с матерью безусловно похожи — я не верю в надежду. Хочешь исправить что-нибудь — возьми все в свои руки. И я взяла.
Конечно, признаю, до последнего я была уверена, что она выберет меня. Эгоистично? Может быть. Но я не проявила свою ответственность в тот момент, когда это было нужно, поэтому начну сейчас. Не потому что хочу перетянуть право наследия, а потому что должна.
Первым делом тащу Ремс к зеркалу. Чуть ли не силой, если честно, ведь как можно прихорашиваться, когда в доме такое горе? Но горе так и останется болотом, в котором утопает наша семья, если не открыть окна и не впустить свежий воздух.
— Сиди тихо, — и я аккуратно вытягиваю шипльку за шпилькой из ее рыжих волос, снимаю излишки макияжа, периодически глажу по плечу, смягчая всхлипы. Да, я знаю, что она чувствует, видя меня так близко, я сама с недоверием рассматриваю отражения. Распустить волосы, смыть подводку и темную помаду... Она, как и все, видит во мне маму, я ничего не могу с этим поделать.


Облегченно выдохнуть получается лишь когда передо мной прежняя Реми. Разве что разбитая, но все еще наивная и с этим черлидерским хвостиком.
— Посмотри на меня, Рем. Все будет хорошо, — она лезет ко мне с объятиями, и мы еще долго сидим на полу. Она не плачет, просто прижимается ко мне и кусает губы. — Соберись. Мы должны держаться вместе, понимаешь?
И она понимает, поднимается с пола, даже улыбается, но в глазах — бесконечная тоска, остается только гадать, генетика ли это или конец.


— Я просто все не могу в это поверить. Понимаешь, они были так близко и так далеко от нас. И мы, даже мы с тобой вроде бы в одной комнате, а на самом деле, — она замолкает, из нее вырывается тихий всхлип.
— Мы все исправим. Я, ты, Йо. Отец. Не раскисай, бельчонок, — я треплю ее за щеку, она привычно хмурится — это не мой уровень привилегий. Затем — слезы, мне остается только подставить плечо и пытаться не плакать самой.


Йо... А что Йо, мы с ней все же более близки, что на удивление лишь минус для моих попытках помочь ей. Самая нежная из нас, и в то же время самая гордая. Плачет, но не приемлет помощи. А потому снова отправляется под нож, в очередной раз поправить черты лица. Хотя, признаю, она не зря это сделала. И не зря распустила волосы, превратившись из нашего домашнего художника со своими тараканами в миловидную блондинку. Если ей становится лучше, не в моей воле ей мешать. В конце концов, я им не мать.


Отец совсем разбит. Еще с похорон не вылазит из кабинета, сидит там до последнего. И я понимаю почему — только вымотав организм по-полной, обеспечиваешь себе несколько часов беспробудного сна. Тихо, очень тихо захожу в их, то есть его спальню, чтобы закрыть шторы и накрыть одеялом.
— Хелен, — стонет он сквозь сон, я зажимаю ладонью рот, чтобы не начать орать от боли, которой он, не осознавая, делится со мной.


Выловить Йоханн получается лишь под вечер. Глаза опухшие, сама все бледнее и тоньше. Ей никогда не успокоят слова про все хорошо, потому мне остается давить на кровоточащую рану.
— Ты нужна мне, Йо, мне, Реми, отцу. Ты не сломаешься, пообещай, что не сломаешься, ради нас, — закрываю глаза на секунду, — ради них.
Я правда боюсь за нее. Она может уйти на оборотную сторону тусовки людей искусства. Творческие люди всегда немного... отчаянные, а она слишком уязвима. Потому выбиваю из нее обещание, а затем сжимаю в объятиях. Все, что в моих силах.


Примерно через неделю я заставляю сестер написать тест на поступление. Бросать папу, конечно, до невозможности нечестно, но он сильнее девочек, сильнее нас всех вместе взятых. Ма настаивала на универе, он любил поделиться парой баек из жизни студентов... Это нужно сделать.
И на фоне — бездомный пес, которого он приютил. Хорошо, пусть так, все мы сейчас закидываем дыру от смертей всем, чем придется. Моей задачей остается удерживать всех, включая себя, от «водородных бомб», которые превратят существование кого-либо из нас в черную дыру.


Мы сдали. Все. С блеском, Хелен бы гордилась. И Коннор гордится. Он долго обнимал нас, молча. Лишь перед самым отъездом пожелал удачи:
— Я верю в вас, девочки. Возвращайтесь скорее.
Мне удалось затащить Реми в фургон, пока она не начала плакать. Это не то, как следует прощаться.


И верите, нет, наш отъезд был отпразднован грандиозно. Ну да, я решила напоследок перебрать свои старые детальки, увлеклась. Зато в нашем доме впервые зазвучал смех с того, тех моментов... Неважно. Я рассмеялась, когда мой верстак был потушен, это был скорее признак надвигающейся истерики, но тут захихикала Йохан, а там и остальные члены нашей небольшой семейки. Мы выдохнули. Кажется, это шаг к тому, чтобы начать двигаться дальше.


В университете мы стали некими знаменитостями среди старожилов и профессоров. «Вы, случайно, не родственники тем Ллойдам? Очень приятно видеть, продолжайте держать марку». Да, мы случайно родственники тем Ллойдам, родственники безупречному писателю и образцовому врачу, мы их чертовы дочери, и я никогда не перестану этим гордиться.


Куда могла отправиться Рем, только честно? Она привезла с собой пианино и теперь перебирала клавиши в своей комнате. После этого события настоятельно попросила меня врезать замки на ее дверь, что было легко сделать.
Предупреждая вопросы — Реми предподчла собственную комнату, в то время как мы с Йо с комфортом расположились в соседней. Сначала я пыталась уговорить ее переехать, обещала переставить верстак для ее комфортного и безопасного музицирования, но она качала головой и уходила к себе. Одиночка. Но ей лучше, правда лучше.


И Йо тоже. Мы отправились в местное клуб-кафе, где Йоханн решила научить меня играть в бильярд. Она-то давно гоняет шары в своем кружке юных художников, или как там они это называют. О, точно, «непризнанные авторы». Когда я ей сказала не показывать там ее чеки за продажу картин, она надула губы и еще пару часов ходила обиженная. И никогда я не была рада так ее обиде, как сейчас, ведь она, да и Реми, переключились, включили в круг восприятия житейские мелочи. А я? Ну, думаю, мне нужно немного времени и еще немного алкоголя.


Вообще в том клубе было неплохо. Когда я отправилась к стойке, строя глазки не то бармену, не то бутылкам, она играла в гольф на танец. И, видимо, завсегдатели кафе рядом не стояли с ее авангардистами, а потому проиграла она. И много, много раз. Ладно, пусть развеется.


Мне еще многое нужно было сделать. Например, опробовать случайно украденную краску. Мама бы не одобрила эксперименты с волосами (про зажлобенные двадцать симолеонов никто не узнает), но разве родители не должны быть готовы к выкрутасам молодой крови? Так или иначе, концы волос покрылись коралловым (по названию) цветом, а я наконец почувствовала свойственный, пожалуй, только девушкам (увы, не проверить) азарт, когда хочется каждую деталь внешности привести к «идеальному» (хотя бы на сегодня) состоянию. Чем я и занималась весь вечер перед первыми парами.


О господи! Не знаю, право, не знаю, как еще выразить тот восторг, который появляется с ощущением собственной охр... крутизны. Троица девиц Ллойдов и правда того стоит. Самовлюбленно? Но нет, мы смотрелись классно именно вместе, а что, по сути, еще нужно студенткам? Меня утащили бунтари, пообещав в ближайшее же время поставить вступительный пирсинг, Реми обменялась телефонами с парой крутых, просто крутых, ребят, которые должны были скинуть смс о предстоящих вечеринках и помочь ей с организацией собственной. Йоханн прибилась к авангардистам, так что мы проводили довольно много времени вместе из-за общей большой компании, ну, о настоящей студенческой жизни Реми можно было узнать из сплетен — вечеринки всегда обсуждались, удачные и не очень в равной степени, а ей удавалось побывать на, кажется, каждой. И эта девочка до пятнадцати занималась балетом, а сейчас с пяти до семи погружается с головой в классическую музыку?
Да, мы и правда с разбегу прыгнули в студенческую жизнь. Все здесь становилось на круги своя. Лекции, зачеты, потом — планирование дня, ведь столько нужно всего успеть. Меньше кошмаров, меньше размазанной подводки. Больше жизни.


Йоханн, кажется, поставила перед собой целью нарисовать каждого из нас, вот и меня приволокла к мольберту. Ну, если честно, я не против, да и как-то так сложилось, что отказы Йо не воспринимает всерьез. Так что стою, зеваю, то есть позирую, пока она напевает что-то себе под нос и водит кисточкой по полотну.
— Могу я уже уйти, спина затекла стоять? — она хмурится, качает головой и делает еще штришок. Как бы ее подтолкнуть к современному искусству, чтобы портерт ограничивался шариком и двумя параллельными палочками вместо рук?..


К сожалению, в мои возможности не входило контролирование их во всем. И, если быть совсем честной, это не было моей целью. Ремс отсыпается на лекциях? Без проблем, но все мы знаем условия — только сдай. Поэтому она сокращает время за клавишами, читает, учит, потом еще немного читает. Мне бы поругать ее за неумение планировать день, но, во-первых и главных, я ей не мать. Во-вторых, сама недалеко ушла. Чуть меньше сна, чуть больше энергетика, ведь столько нужно успеть. И мы успеваем.


А дальше все будет со слов Реми, потому что мне, увы, не удалось побывать там.
...Ты же знаешь Эннику, она вроде как собирает свою группу. Ну и мы договорились поиграть вместе как-нибудь в выходной. Я пришла, подключила синтезатор, сижу, наигрываю гаммы, а она химичит какой-то очередной взрывной коктейль. И вдруг просит посмотреть ее гитару, которая вроде бы расстроилась. Ну кое-что я и тут могу, так что отправилась за этой гитарой.
Приходится перебить ее. О своих инструментах она может говорить долго, но глаза так подозрительно не блестят, даже если она увидит какой-нибудь огромный рояль, стоящий состояние, и играющий до нестояния. Так, теперь я отвлекаюсь.
Стою там, перебираю струны и невдомек, что на верхней полки кто-то спит. Ну и этот кто-то проснулся. Айзек. Недовольный слазит с койки.


Началось все просто. Нельзя ли потише? Нельзя. Почему? Потому. Большую часть рассказа об односложных фразах я пропустила. Итак, тут он заявляет, что терпеть не может избалованных девочек, которые строят из себя гениальных и талантливых, а не деле — деньги родителей, повышенное эго и всепоглощающая скука, в которую они утягивают все, что движется.
И Реми в сердцах выпалила ему, мол, если хочешь увидеть скуку, приходи к нам сегодня. Он обещал подумать.
И она так глупо покраснела, закончив монолог. Честно, я не увидела ничего такого в их диалоге, который был преподнесен мне довольно отрывисто. Неважно. Реми была определенно очарована, мне осталось только напомнить ей семейные принципы. Она обиделась. Мечтательно так обиделась.


А потом и правда устроила вечеринку. Друзья, знакомые, вообще кто-то левый — все были тут, у огромного костра, который моя сестренка не щадя рук складывала на заднем дворе. Так она же вроде на балет ходила, а не в кружок скаутов, откуда такие пепелища научилась стряпать?
Я и Йоханн вытащили туда аудиосистему, кто-то — бочку с алкоголем. А, ну, кажется, потом там появился стол с едой, но на тот момент мне было уже не до того, но обо всем по порядку.


Первый этап вечеринки — Айзек нудит что-то, Реми вторит ему. Потом они начинают бродить по всему двору, их парочка так и сыплется подколами, на которые каждый картинно закатывает глаза. Мне, кстати, удалось рассмотреть у него татуировку с орлом на груди, почему-то о такой важной детали Ремс не рассказала мне в своем повествовании, решила, что я со своей бунтарской натурой решу отбить татуированного мальчика с кудряшками?


А зачем мне это? Я неплохо провожу время с этой блондинкой, которая все пыталась подкатывать ко мне, в шутку, в шутку, конечно. А я не в шутку пригласила ее на медленный танец. Потом мы оккупировали бочку, так что дальнейший вечер складывается для меня больше через сплетни, чем собственное восприятие. А, да, блондинка неплохо танцует, а ее флирт действительно обворожителен, пусть это и, скорее, есть следствие обоюдного опьянения.


Реми с Айзом тоже танцевали. Куда более сдержанно, чем мы (неудивительно, тут мне равных практически нет), но даже вспоминая этот вечер, не могу не вспомнить искру между ними. Хотя какую искру, фейерверки, взрывы. Я тогда даже не успела шепнуть ей на ухо колкость, потому что была слишком увлечена шепотом на ухо другой. Неважно. Смотрелись они неплохо, кстати, а вот ноги топтали друг другу знатно.


И пили. Мы там все пили, но они — в числе лидеров. Эта стойка над бочкой — очередная «привелегия» спортсменов, так что Ремс без проблем исполнила этот трюк. Правда в итоге они оба знатно облились, что весьма глупо — кто еще не знает, что перебрав, нужно останавливаться на более мирных способах дальнейшего вливания сока в организм. Эх, ладно, дело молодое, вымоются и не вспомнят неловкости. А я вспомню. И когда они будут праздновать двадцатую годовщину, принесу эти фотографии, пусть краснеют и объясняются перед детьми.


Ладно, дальше пошел полнейший треш. Одним из предметов Реми был академический рисунок, на котором блистала Йо, а она... Ну, скажем, старалась не отставать. Вы же помните, что все были упившиеся в хлам — без этого, честно, не обходится ни одна вечеринка, устраиваемая моей сестрой.
Ближе к телу... делу. Так, она рисовала его в не совсем одетом виде. Точнее, совсем неодетом. Оценивать ее творения на трезвую голову Айзеку, слава богу, не пришлось, да и я стащила тот рисунок — будет что на тридцатую подарить. И могу поставить тридцатку, что они отпразднуют эту тридцатую годовщину.


Что до меня и той блондинки — я не помню ее имени, о чем вообще речь? Потанцевали, напились. Компания на вечер вполне себе неплохая штука, к тому же у меня уходило много времени на изобретения, которые, во-первых, давали мне огромные плюсы к академической успеваемости, во-вторых, были моей настоящей и единственной страстью. По крайней мере сейчас. Диплом, кстати, буду писать о новом слове в технологиях, который придумали давно, а воплотила я. Машина времени! Кстати, можно неплохой крепкий напиток под этим кодовым названием замутить. Ну, знаете, выпей машину — придешь в себя через сутки. И нет у меня проблем с алкоголем.


Помните про академический рисунок? А вот Реми не помнит. А преподаватель не согласился принимать тот портрет, так что теперь они с Йоханн вместе сидели в парке с карандашами и альбомами. В разы скучнее моей практике — изучение тайн мозга на свежем воздухе, потягивая напитки, например.


И какой бы ответственной и рассудительной я ни была, полностью избежать тяги ко взрыванию розовых фламинго не получается. Да и куда без этого чокнутому изобретателю. Я вышлю этот садовый декор хозяевам, может быть даже сама соберу его из обломков, а потом назову это новым образцом современного искусства и буду зарабатывать не хуже Йо... Ой, ладно, это не более, чем шальные мысли меня, неспособной найти себя в этом огромном мире, который открывает столько возможностей.


Потом были экзамены, которые мы с Рем сдали блестяще, а вот Йоханна уделяла больше времени рисованию, а не занятиям. А принципы есть принципы. Ллойды учатся, серьезно учатся, любыми способами добывая нужный балл в табель, просто потому что могут. И я погорячилась. Серьезно так погорячилась, ругая ее на чем свет стоит, на что получила лишь издевки и пламенную речь, которая означала конец нашим с ней теплым семейным окончаниям. Йоханна слишком гордая, я слишком люблю держать все под контролем.
— Зачем ты вообще печешься о нас, Иззи? Мы уже не маленькие, мы сами способны отвечать за себя и выбирать свою жизнь. То, что ты старшая, не дает тебе права распоряжаться нами. Ты не заменишь маму, как бы ни старалась.
Огромных усилий мне стоило не залепить ей пощечину в тот момент. Но... Она права, и признать это мне стоило не меньших усилий.


На следующее утро Йоханна уехала. Не объясняясь ни мне, ни Реми, просто забрала документы, сложила свои вещи и холсты и уехала. Ладно. Может, это и к лучшему. Она рисует достаточно классно, а если диплом ей не нужен, то мне не стоит это навязывать. Или стоит?


Реми, конечно, начала ругаться. Но что я могла тогда сделать? Пообещала убедить Йо не валять дурака и вернуться, но мы обе знали, что этого никогда не случится. Тогда в ход пошли убеждения Рем, что, если ей это не нужно, то так для нее лучше, ведь, по сути, она поступила только из-за моего влияния.
— И из-за него же ушла.
Нельзя было не согласиться, но вроде бы она смягчилась, когда я упомянула отца. Йоханн очень домашняя в этом плане, поможет нашему старику, а имя себе заработает и без бумажек. Вот это было полнейшей правдой.


В честь окончания года Реми не могла не устроить вечеринку. И снова у костра, так что я была принудительно-добровольно запряжена ей в помощники. Натаскать веток, потом еще раз, потому что они ж сырые... Ох, организаторских талантов ей не занимать, может быть поэтому после них весь кампус болеет от жуткого похмелья?


Подтягивались первые тусовщики. Мы открыли сие мероприятие, опробовав мою «машину времени» и устроив танцы под какой-то ремикс какого-то ремикса. Кто вообще поставил эту пластинку? Хотя было весело.


Хотя бы потому, что за мной начал ухлестывать... вот этот пожилой мужчина. Не зная лучшего способа отшивания, я пригласила на танец незнакомую девушку с шикарными темно-темно рыжими волосами. И не думаю, что стоит осуждать мои поступки. Во-первых, это все лишь способ повеселиться, а потому неважно, с кем и на сколько. Во-вторых, у меня огромный набор инструментов, которые я охотно могу использовать не по назначению.


Реми с Айзеком тоже неплохо проводили время. Снова танец, только теперь они оба вроде бы были более раскованны, словно наконец приняли то, что происходит между ними. Флирта в чистом виде не было, только намеки, только очередной танец, взгляды. На какой-то момент мне, признаюсь, стало решительно не хватать такой чистой романтики.


Под вечер (трезвый для них вечер) они поцеловались. Рассказывая потом об этом, Реми просто на месте сидеть не могла от эмоций, которые испытывала. От чувств, которые проснулись к Айзеку. Так выглядит влюбленность? Если да, то это куда более красиво, чем я со своим скептицизмом могу представить. Но была в поведении Реми какая-та нервозность, словно за этим горящим взглядом, прикусывании губ шло какое-то очень важное обдумывание и переосмысливание. Сказала бы ей, что нужно меньше думать, но сама никогда не избавлюсь от этого.


Что меня напрягало в жизни в общежитии, так это воспитание некоторых соседей. Да, наш мир включает в себя и представителей других существ. Оборотни, например. Но сказать это в лицо — нарвешься на драку с полуволком, откуда вряд ли выйдешь победителем. А пожаловаться коменданту — назваться расисткой. Это не расизм, эй, а банальные правила этикета!


Кстати, той ночью, после вечеринки, было действительно жарко. И нет, я сейчас не про свою сестру — она воспитана, как и я, в лучших традициях консерватизма. Просто некоторые мои опыты не обходятся без ошибок, но это же все-таки жизнь, тут везде так.


О парочке — так они не могли отлипнуть друг от друга до самого утра, когда оба уже еле стояли на ногах. Что же, как бы ни интересно было наблюдать за развитием их отношений, напомнить Ремс об учебе было нужно. Да, через пару часов лекция, а она заваливается спать и ворчит на меня, когда я пытаюсь ее растолкать. Хотя это все было скорее для галочки, ведь училась она не намного хуже меня самой, да и у меня были бессонные ночи. Но я все равно топала на занятия, пусть меня и выгоняли оттуда, намекая на то, что одна искра возле (как можно было заметить, технические опыты без этого не обходятся) меня приведет к пожару в аудитории. Пф-ф, биологи те еще, я же не чистый спирт пью, чтобы воспламеняться от огонька.


Поиски новой выпивки (все под контролем) привели меня в алхимическую лавку. Где за прилавком стоял... Айзек, черт его!
— Ты же говорил, что на химическом факультете учишься, у вас сейчас лекция, не спорь, знаю, моя... знакомая отменила нашу встречу из-за этого.
В общем, врать этот парниша не умеет. Пытался отмазаться, но кто устоит перед моими попытками разобраться что к чему. Оказалось, он вылетел еще в прошлом году, так что теперь работает в лавке своей бабушки.
— Не рассказывай Реми? — вопросительно поднимаю бровь. — Слушай, не хочу, чтобы она считала меня раздолбаем. Зачем ты вообще пришла?


Действительно, за чем я пришла. Бегло посмотрела предлагаемый ассортимент, но не нашла ничего эдакого. Тогда он кивнул в угол помещения, где расположилась массивная старая книга. Практическое применение алхимии? Неплохо. Но вместо рецепта мне удалось найти кое-что гораздо, гораздо ценнее — идею. Идею, которая будет сидеть и множиться в моей голове до исполнения.


И как-то вечером, пока Рем рисовала меня в своем альбоме — практика — начала невзначай рассказывать об Айзе. Я думала, он так скоро признался ей в своем положении относительно университетской системы, но все оказалось куда более запутаннее и страннее для меня.
Оказалось, они оба решили пойти на попятную. Мол, все быстро развивается, все между ними было скорее на интерес, чем по-настоящему. Хотелось от души посмеяться, потому что казалось, она шутит. Но она не шутила. Он ей нравился как друг. Аналогично и обратное. Это же френдзона в прогрессии! Но Йоханна тогда была права — я не в праве принимать за нее решения. И я не стала.


— Мы остались друзьями, и то прекрасно, да? — она обеспокоенно посмотрела на меня. И я поняла, что ей всегда будет нужно одобрение, поддержка кого-то близкого, которую мне было так тяжело оказать.
— Да. Если вам так комфортнее... — Рем удовлетворенно кивнула и вернулась к рисунку. Ладно, пока все под контролем, ее полным и моим косвенным, можно меньше заморачиваться на этот счет.


Особенно если учесть, что у меня были поводы заморачиваться насчет другого. Идея, которая пожирала мой мозг. В той книжке был подробный разбор всех сверхъестественных типов, включая посланников ночи. Вампиры. Белокожие, боящиеся солнца, обладающие поразительной живучестью и новой категорией ощущений. Это оно. Попробовать действительно все, не нанося никакой вред себе самой. Так я познакомилась с Полом. Обычный ботан, обладающий необычными горящими глазами. Согласился ли он? Без проблем. Я же все-таки была не последняя по известности девушка в кампусе, плюс пара врожденных черт характера, прекраснейшим образом влияющие на мое убеждение. Укус на шее, лихорадка — от превращения ли, или от ожидания. Не знаю. Но мне нравилось.


Кстати, из-за романа с Полом пришлось встретиться с одной девушкой, которая в прошлую нашу встречу была куда более доброжелательна и приятна в общении.
— Да чтобы ты знала, мне вообще парни нравятся! Считай, между нами ничего не было! И не будет!
— Да погоди ты... эм, напомни имя? — ну, а что? Я была пьяная, встречала ее первый и, хотелось надеяться, последний раз, да и как-то не до анкетных данных нам тогда было. В общем, ссора получилась неплохая.


Благо со мной была Рем, не обращающая внимания на мои отношения, но готовая поддержать, когда они выходили за рамки. Она просто обнимала, или начинала заплетать волосы в какую-то хитроумную косу, или даже смотрела так, как умеет смотреть папа. Мне становилось легче. Не только от факта помощи, но скорее от осознания того, что всегда есть семья, готовая протянуть руку, успокоить.
— Спасибо тебе, — она лишь улыбается в ответ.


Подходило к концу наше университетское приключение. Машина времени была собрана, изучена, пару раз поломана. Защита дипломной работы прошла на ура, оставались незакрытыми экзамены и... домой. Странно произносить это, думать об этом. Быстро пролетели эти несколько лет, они были наполнены событиями, которые во многом, очень во многом повлияли на меня. Сделали другим человеком.


Реми продолжала общаться с Айзеком. Если смотреть сквозь пальцы, не замечая химии, то они были вполне себе классными друзьями. Много шутили, все болтали о важном и не очень. С ним, я думаю, Реми оттаяла окончательно, плюс стала более... раскованной в общении, что ли. Как и мама, она не была в восторге от других людей, но сначала эту черту пошатнуло общество спортсменов, а теперь допуск Айза в зону психологического комфорта. Конечно, она никогда не проснется другим человеком, но рост человека как личности невозможен без других. О работе в лавке он, вроде бы, не рассказывал, ну или Реми не рассказывала мне. Но не хотелось в очередной раз вставлять свое слово туда, где его не ждут. Да, не могу не замечать того, как повзрослели мы за это время.


Довольно скоро все произошло. Бурлящая энергия, наполненная холодом разбудила меня как-то ночью, чтобы завершить начатое. Я вампир. Книга не врала, мои органы чувств были более не ограничены в возможностях и количестве, да и вообще это слишком сложно объяснить, особенно когда я сама толком не разобралась. Но невероятную силу и жажду я чувствовала точно.


И наконец меня посетила гениальная в своей простоте мысль: нужно рассказать Рем. Как я могла упустить самый важный факт следствия обращения?
— Черт.
Будить ее посреди ночи и начинать доклад на тему, как, кем и зачем? Не вариант.


Поэтому я, как и всякая порядочная девочка, в три часа ночи отправилась к холодильнику. Немного навыков бармена и, привет, синтезированная кровь со странным, но оттого не менее восхитительным вкусом.
— Чего-то ты бледная, — вдруг замечаю сидящего рядом однокурсника.
— Плохо сплю.
— А что пьешь?
— Вишневый сок, не видишь? — расплываюсь в дружелюбной улыбке, которая действует вдруг на него обратным способом, так что он, не доев, сваливает из столовой. И тут вспоминаю — клыки. Ко всему этому привыкнуть будет, видимо, непросто.


В последний день занятий Реми как-то перехватила меня на кухне.
— Ты насолила кому? Ходят слухи, ты балуешься коктейлями из крови? — ага, разболтал все же. Так, сейчас не лучший момент для признания.
— Да... это мой новый напиток. Как кровавая Мэри, только угарнее. Ну, ты понимаешь.
— Завязывай с этим. Ты же знаешь, как меня пугает твое увлечение выпивкой.
— Сказал человек, устраивающий самые лучшие вечеринки с бочкой сока и напивающийся на них поболе всех остальных.
— Один-один. Но подумай над моими словами.
Пронесло. Но это не дело. Нет сил врать ей, но и нет пока смелости во всем признаться.


А еще как-то утром мы получили оценки. Отлично. Ну, кто бы сомневался. И мы можем получить диплом.
— Вскоре от студенческой жизни останутся лишь воспоминания. Кто бы мог подумать.
Понимающе усмехаюсь. Мне самой уже странно думать о возвращении на родину, в свой дом, с приличной кухней и неограниченной горячей водой.


Ожидая начала церемонии вручения дипломов, мы все втроем разговорились. Солнце нещадно жгло кожу, но спрятаться было негде, да и не хотелось. Если постараться, это становится незаметным, а вот общаться с сестрой в компании ее парня, ой, простите, друга действительно интересно. Еще интереснее, как они для себя отрицают свои чувства, потому что один только взгляд Айзека можно расценивать как предложение провести остаток жизни вместе.


Хе-хей! А вот и диплом. Красиво оформленная бумажка, перетянутая красной ленточкой. И вы же не думали, что они запихнут меня в эту мантию? С этого момента я свободный от университетских правил человек. И гены, гены... Одиночество безумно приятно при правильном дозировании. А Реми с решительным видом заявила, что не боится никаких трудностей, которые ей приготовит жизнь. И, знаете, ей нельзя было не поверить.


Конечно, не обошлось без объятий. Но тут во мне что-то переключилось. Слушая Реми и ее восхищение открывающимися возможностями, я и не заметила, как по лицу потекли слезы.
— Иззи, ты чего? — конечно, она в шоке. Первый раз я позволила себе расплакаться на глазах у кого-то, первый и, хочется надеяться, последний раз.
— Я вампир, Рем, вампир. Кровопийца, отродье ночи... — в тот момент я могла подобрать кучу синонимов, которые растаптывали все положительные ощущения от этого, но она перебила меня.
— И что? Это нестрашно, абсолютно. Ты в первую очередь моя сестра, любимая старшая сестра... Понимаешь? Что бы ты не делала, кем бы не стала.


Пришла моя очередь заключать ее в объятия. В тот момент не могла не корить себя за попытки скрыть это от нее, ведь абсурдна мысль о том, что Реми, или любой другой член семьи, не примет, оскорбит, отвергнет.
— Прости, что не сказала сразу, — только и удается выдавить из себя.
— Ладно, пошли. У нас сегодня прощальная вечеринка. Помнишь? Поздравляю с дипломом, мисс Ллойд, — я улыбаюсь, пока она довольно машет своим дипломом.


На самом деле, это была самая странная вечеринка. Да и не вечеринка даже. Я, Рем, Айзек, костер, легкий алкоголь. Я притащила с собой робота, который весьма забавно путешествовал, вечно переворачиваясь и ворча на азбуке Морзе, Рем, конечно же, синтезатор, в то время как Айзек обеспечивал наше продовольствие и колонки.
Но не срослось. С утра я не ела, сначала диплом, теперь вот розжиг костра. Ну, подумаешь, живот урчит, с кем не бывает, сейчас придет Айз, мы начнем жарить зефир, который я заменю поджаренным кровавым плодом.
— Хей, Изз, ты идешь?
— Да-да, сейчас...
В глазах вдруг резко темнеет, меня скручивает пополам.
На этом моменте не могла не орать. У нее мудлет был на десять часов. Десять! А тут, видимо, из-за таблички с «остался час» он обнулился. Дико хотелось выйти, переиграть все, потому что так к ней привязалась... И одиночкой она стала, как я изначально планировала, хотя наследницей уже не быть. Безумно жалею об утрате прекрасной Иззи


— Иззи! Что с тобой, что? Иззи, пожалуйста, — она начинает плакать, но я уже ничего не могу сделать. Стараюсь улыбнуться, начинаю говорить, но голоса нет, лишь хриплый шепот.
— Все нормально... Все будет хорошо. Не бойся.
Да, я знаю, к чему все идет. Я умираю, только вкусив жизнь бессмертной. Мне безумно больно, но он от факта смерти, а из-за того, что Реми это видит. Столько усилий для того, чтобы в семье все наладилось, а теперь я все это и рушу. Нет, меня не пугает окончание собственной жизни. У меня всегда была моя семья, мои изобретения, увлечения. Никто не отверг меня, не перевоспитывал, я была счастлива, я все еще счастлива, но как донести это до Реми? Она уже не плачет, а просто сидит на земле, прижимая меня к себе.
— Я люблю тебя. Вас всех, — тот самый короткий миг, который ощущается вечностью. Это настоящий конец. Никакой боли, страха, сожалений. Я ощущаю себя такой легкой, что кажется, не ощущаю вовсе.
— Иззи, милая, пожалуйста, пожалуйста, — закрываю глаза и последнее, что чувствую — пальцы Реми, убирающие волосы с лица.


Появляется Жнец и Айзек. Да, я не успела сказать Реми, что она должна быть с ним по-настоящему, но они рано или поздно сами к этому придут. До сих пор ставлю ту тридцатку на это.
— Почему так рано? Все же было в рамках нормы?
— Следующий раз читай внимательнее, — Смерть раздражительно качает косой, — новообращенные не переносят жажду.
— Второй шанс?
— Не в этой жизни.
— С ней все будет хорошо? — киваю на Реми, которая, конечно, не услышит этого диалога, хотя бы потому, что его, по сути, и нет. Это что-то в моей голове, но это и не пугает.
— Не в моей компетенции.
И... Это все.

» Техника

Багаж • Гномы • Деньги • Задания • Подарки • Разное • Экзамены

» От автора

Мне дико жаль что игра так жестоко обошлась с Иззи, которая только-только попробовала вкус ночи...
И да, надеюсь понравятся новые образы девочек, которые им обеспечил допконтент, ну и Айзек. Его делала, опираясь на женскую внешность, все-таки дамам тут уделяется больше времени.
И да, экспериментирую с техничкой, так что высказывайтесь — удобнее со спойлерами или ссылками, мне-то и так все известно, а куда читателю предпочтительнее тыкать...
Спасибо, что зашли, открыли, прочитали и даже развернули этот спойлер!
PS Простите за грязных симиков рядом с костром. Возле него слишком сильно падает гигиена, так что гонять их каждые два часа в душ было слишком затратно по времени.

» Панельки

Для модераторов, за 8 и 9 отчеты.

[A] » [9] » [10]​

 

Ну елы-палы! Опять смерть! Что ж Ллойдам так не везет??? Красавица Иззи - как жаль ее! А вообще, у девочек была очень насыщенная учеба. Бедный Коннор, он потерял еще одну дочь. Очень тяжело для отца... хнык. Будем надеяться, у Реми и Йо все-таки все будет хорошо.

 

Asara, я бы сама хотела знать, будет ли полоса везения. Видимо, месть игры за мое своеволие в третьей степени при вторых тройняшках. Может быть везение — вещь не совсем объективная.. Повезет еще. Или нет.
Хотя честно, про Коннора и его переживания начала забывать. Переход к бете был весьма резкий, так что он, как часть альфы, стал для меня второстепенным. Не знаю, как на этот счет у других династийцев, но мне не удается держать в голове всех с лирической точки зрения.
У оставшихся (как дико звучит) все будет хорошо, насколько позволяет моя фантазия и геймплей. Ну и великий рандом..


ШТАПИК, если честно, это и было целью. Чтобы к Иззи привязались к тому моменту, когда она станет еще одним надгробием. Да и вообще сложно индивидуализировать, хотя очень не нравится обобщение близнецов, или, как у меня, тройняшек.
Реми достаточно сильная. И не только по сюжету, не буду вдаваться в технические детали. То, что ей, почувствовавшей себя под опекой, самой придется опекать других — это да, тяжело.
Спойлеры-спойлеры, но Йоханн уедет, а Конн уже дожил до седин. Вроде бы уже что-то.

Совсем забыла, что панельки предпочтительнее со всеми членами семейства. Коннор, Йоханн, Реми. В следующие разы не буду обрезать иконки, упустила, прошу простить и все такое.

По техничке: буду иметь в виду.

 

Вроде я тут пока не отписывалась? Упущение, ну да использую повод. Пардоньте за отсутствие любезных сердцу цитат (экран телефона мелкий, пальцы толстые, ага).
Изю жалко. Вот прям жаль-жаль - ибо такое всё знакомое. Язвительности в качестве буфера между миром внешним и миром внутренним, сарказм-цинизм в качестве реакции на романтИк, особенно чужой. Да что уж там, коктейль "машина времени" в моей туманной юности тоже присутствовал ( состав варьировался в зависимости от наличного количества, вида и качества "живой воды", а также от желаемого количества понтов на выходе).
В общем, "something to relate to". Жаль, что теперь этого нет.

 

B10. Афера

Мы с Реми много переписывались. Она, казалось, хотела рассказать о своей жизни дома все, что только можно, так что мне оставалось только внимательно читать сообщения и время от времени выдавать что-нибудь ободряющее. Условно ободряющее.
«Так странно возвращаться домой в одиночестве, ведь мы втроем отправлялись в университет, а теперь я одна и мне чертовски страшно.


Отец и Йоханна разбиты. Кажется, Йо переживает даже больше — та ссора с Иззи определенно будет ее вечным кошмарным сном. А папа, кажется, держится. Понятия не имею как и почему, но он словно перегорел. Даже не знаю, хорошо это или плохо.


Я стараюсь избегать членов своей небольшой семьи. Ем в одиночестве, ограняю собранные давным-давно камни. Хоть чем-то себя занять, чтобы окончательно не свихнуться.


Йоханна тоже не особо общительная. Запирается в своей студии, что-то снова рисует, но большую часть ее полотен мне так и не удается увидеть — все сразу на продажу.

Умер тот пес, которого папа вроде как пытался приручить. Он был старым, но я так и не сказала отцу, что случилось. По его мнению, песик просто ушел искать другой дом. Может, он и не верит в эту детскую ложь, но у меня совсем нет сил скидывать на него очередную грустную новость.


Он — папа — встретил старость в одиночестве. А ведь какие у него были планы на жизнь с моей покойной матерью, а теперь это все несбывшиеся планы и мечты. Он болеет, хоть и старается это скрывать от нас с сестрой, но я-то вижу. Смерть стольких людей заметно подкосила его. Страшно это говорить, но я не знаю, сколько он еще будет с нами.

Все пишет свои романы, говорит, хочет обеспечить нам надежное будущее, но я-то знаю, что он просто не способен вернуться к нормальной жизни. Да и в нашем случае это вообще возможно? Мы живем как в вакууме, все померкло, потеряло смысл. Спасаемся только творчеством, которое изнуряет и уничтожает что-то за стенами нашего дома. Мы все потеряны в этом круговороте смертей.

Призраки с местного кладбища шалят на кухне, но, благо, потом сами это и тушат, никому из нас даже не пришлось спускаться на запах дыма. Об этом инцинденте узнали только на утро, когда нашли обгоревшую тумбу.


Приезжай.»

И я приехал. Бросил бабушку и ее лавку, поймал попутку и отправился в Твинбрук где, хочется надеяться, меня и семью Ллойдов ждет что-то новое и хорошее.
— Я так рада тебя видеть, Айзек, — ее глаза блестят, я ободряюще улыбаюсь.


Ее отец оказался седовласым мущиной с россыпью морщин по всему лицу. Рем говорила, что он раньше носил бороду, но теперь я могу разглядеть только серую щетину. Его руки дрожат, пусть он и старается по-мужски крепко пожать мою руку.
— Очень рад познакомиться с тобой, Айзек. Хотелось бы сказать, что Реми много о тебе рассказывала, но мы все сейчас не очень разговорчивы.
Сваливаю прежде, чем старик начинает длительную и нудную байку о тяжбах их жизни. Почему никто не спрашивает, какого мне живется на этом свете?


— Спасибо, спасибо, что приехал, — она заключает меня в объятия, и мне остается лишь гладить ее по спине.
— Эм-м, Реми, тут такое дело... Мы же точно друзья?


Ответом на это служит лишь поцелуй от нее — скромной маленькой девочки. Отлично. Это не так уж и плохо, если прикинуть.
— Точно друзья.


Не знаю как, но наши тела оказываются где-то в районе ее кровати. Она сверху, и все идет отлично, как вдруг Рем начинает строить из себя недотрогу и резко отстраняется.
— Я.. я не могу. Мы же можем просто пообниматься?
— До брака?
— До брака, — она смущается и уже собирается уходить, но удается вытянуть из нее еще один поцелуй. Я бы может и продолжил начатое, но она спешно собирается на работу. Да, после получения диплома Реми уволилась из салона красоты и теперь надеется построить карьеру в области музыки. С ее способностями звучит не так уж и плохо. Мне тоже перепадает должность в книжном магазине, которым владеет ее семья. Сидишь, попиваешь чаек, читаешь романы, а тебе за это платят деньги и не считают нахлебником.

— Если ты так решительно настроена насчет зарегистрированных отношений, так может мы, — не успеваю закончить фразу, потому что Реми — стеснительная и консервативная Реми — начинает переодеваться. Ну да, это ее комната, а я тут чисто случайно лежу. Ладно, придет — продолжим.


И продолжили. Цветочки, улыбочки, красивые слова. Если судить по ее довольному лицу, так понимает, к чему и почему я клоню.


— Реми... Как там твое второе имя?
— У меня его нет.
— Отлично. Реми Ллойд, окажешь ли ты мне честь стать моей супругой. В горе и радости, все дела.
— Конечно, черт побери, — она безмерно довольна и не пытается это скрывать. Что же, только мне на руку.


Потом снова объятия и, стоит признать, в кровати мне подобное как-то больше нравилось. Хотя Реми была безмерно счастлива. Эх, наивная доверчивая девочка.


Конечно, потом она побежала рассказывать о предстоящем торжестве. Сначала Йоханне...


Потом родителям, которые были счастливы и довольны. Даже ее не совсем живая мама, но лезть в их семейные драмы мне до сих пор не хотелось, да и если бы хотела поделиться — давно бы рассказала. А навязываться с поддержкой, которая, может, только хуже сделает, не особо интересовало, так что я и не стал.


На следующее утро под ненавязчивым наблюдением своей невесты, я попросил ее руки у ее отца. Тот был доволен, поздравил нас и намекнул, что в его-то возрасте неплохо было бы побаловать внуками. Я напрягся, но счастливые Ллойды этого будто и не заметили.

У нас были свои увлечения. Реми по карьерным обязанностям играла на гитаре,

а я шарился в интернете. И не надо тут говорить, что это ни черта не увлечение, я работаю, готовлю ужины и мою за всей семьей посуду, так что уже что-то. Надо и отдыхать.


Через пару дней мы расписались. По-тихому, семейному, поклялись друг другу в вечной верности и любви, так что теперь ничего не стояло на моей преграде к нашей с ней спальне.

Куда мы скороспешно и направились.


И это привело к весьма неожиданным для меня последствиям. Она не могла предупредить, что в ее консерватизм входило и отсутствие противозачаточных? Черт, идея становиться молодым отцом меня не особо радовала. Но в ответной смске (спуститься моя женушка, конечно, не может) я выразил огромный восторг и даже привез из своего магазинчика пару книг для будущих родителей.


Которые читала, конечно, одна Реми, которую абсолютно не волновало мой сон. Свет на полную и вообще, это же наш ребенок! О-ох, бесполезнейшие отмазки. Но все причуды моей жены можно было стерпеть, живя в таком доме, с таким банковским счетом и такой известностью фамилии Ллойд,

которая теперь значилась и в моих документах.


Йоханна выразила желание нарисовать Реми. А я уже забил себе время на выходных.


И вот как-то в очередной наш романтический вечер, все началось. Мне оставалось лишь отправиться с Реми в больницу и надеяться на пацаненка. Его я бы хоть как-то мог стерпеть.


Но моим планам было не суждено сбыться. Родилась девочка, которую Реми, не посоветовавшись даже со мной, назвала Фионой. Чудесный, здоровый ребенок, все дела.

Пришлось развести руками. Фиона она или Анна Мария Тереза — все одно. Рано или поздно мои маленькие и не совсем честные секреты всплывут, но до понедельника еще целых полтора суток... Может, что-нибудь еще и придумаю.


А пока я, молодой и почти счастливый отец бегу ловить такси, ведь не дай бог ребенок простудиться, да и Реми в одних шортах. Ау, она так всю зиму проходила, а теперь вот начала психовать?
Если это так рождение ребенка влияет, то боюсь представить, что ждет мою подлую душеньку, когда все раскроется.
Но это же вроде не так уж и страшно... Подумаешь, проиграл в карты чужие деньги. Я же просто хотел помочь своей настоящей семье, любимой бабушке и ее лавке. Ведь все можно было обставить так, что Ллойды не потеряли бы ни копейки, но мне нужны были деньги для взноса.
И я, кажется, крупно попал.

» Техничка

Багаж • Задания • Панель

» От автора

Ну, да, отчет вышел немного сухой. Ну как «немного»... Эх, нужно было вернуться к штрудированию навыков, завершению дел остальных членов семейства и постепенному подведению к конфликту. И да, у кого-то мастерски полетели допы, и кто-то мастерски психанул и удалил все. Ладно, будет повод все только нужное и красивенькое скачивать. Можете посмотреть на сохранившийся скрин. Еще в больничке сделали небольшую пластику для носа Реми и поменяли фамилии молодоженов в ратуше, но кто-то немно-ожко не заскринил. Еще Айзек качал соц сети и кулинарию, но он мне надоел раньше, чем это получило бы смысл, но могу добавить.
И спасибо, что зашли!

[9] » [10] » [11]​

 

Ну уж точно не труднее, чем Ллойдам

Радовался бы хоть, ему такая красавица досталась. С приданным, которое он уже успел провинтить, пфф.

Гад, что уж тут сказать еще

А мне понравилось. Такое некое отступление от семейного горя Ллойдов к еще одной надвигающейся буре

 

Хм, что-то мне подсказывает, что Айзек надолго не задержится в семействе... Или я ошибаюсь?

 

Сразу-же появляется вопрос: Наступит ли в истории Ллойдов светлая полоса? Уже который отчёт подряд одни печали. Хотя конечно чудо рождения всё же сглаживает этот отчёт. Желаю счастливой жизни этой давно полюбившейся мне семье

 

Не хочется лишний раз засорять тему, поэтому прошу прощения за неоперативные ответы.

Ingrid, спасибо, что зашли и отписались. Очень удивлена, что характер, который я вкладывала в Изз, был так распознан. Перечитывала на днях отчет и поняла, что упустила многие детали ее отношения к происходящему. Но радует, что несмотря на их отсутствие, Иззи представилась такой, какой и была задумана. Мне и самой невыносимо жалко было ее терять, если честно, то она единственная из первых тройняшек была более или менее продумана по характеру и мотивам.

Небольшое уточнение: это все лирика. Тут я жадюга-жадюга, поэтому даже с половиной накопленного расставаться не хочется.
А вообще планируемые события будет сложно назвать бурей... Сравнивая с прошлыми событиями: мелкий ураган. Но это не изменит того, что для малышки Реми выходка Айзека станет ужасным ударом. Ла-адно, все это лишь зарисовки, не вижу смысла выдавать более тайны сюжета, которых еще и нет.

Asara, именно! Без допов он скучный. И не нравится мне любовь с первого взгляда, но раз моя ленивая душенька уже отыграла, надо выкручиваться и закручивать сюжет (или его отсутствие) дальше.


andromeda_, могу я процитировать свое отношение к их страданиям?

Так что у меня нет четких планов насчет того, когда и насколько все наладится. Как карта ляжет.
Да, мне очень грустно наблюдать за их плачем, жалобами и даже мудлетами, но... описание исключительно позитивных моментов утомляет, если честно.
С чудом природы не факт, что на этом чудеса рождения закончатся.

ШТАПИК, любви не было. Думаю, даже со стороны Реми. Если в альфе все было стремительно, то между ними действительно было что-то такое... Но здесь нет, а у меня нет аргументов, почему же они столь решительно связали себя узами брака. Опустим, в общем.
И да, не уверена, что Айзек настолько ответственен и рассудителен. Для него Реми и теперь Фиона — не более, чем помехи на пути к цели. Вот так обаятельный кудряшка за один отчет превратился в бессовестного интриганта.

 

Да ты мастер закручивать сюжет!

 

Еще на этапе, когда я заметила вашу обложку вашей темы, я подумала, что ничего слишком "сладкого" в этой династии не будет. Очень жаль Хелен, жаль Иззи. Никак я не ожидала, что она покинет свою семью так рано. А теперь еще Айзек... Надеюсь, Ллойды справятся с очередным ударом. Все-таки, хочется верить, что их темная полоса жизни наконец закончится... не всегда же жизнь такая беспощадная. С рождением малышки может что-то и перемениться?