Династия Сорелли

Основательница - Геллидус. Эгоцентричная перфекционистка-недотрога.
Восхвалять, но не прикасаться!
Названа в честь белого дракона из саги "Dragonlance"

Древо тоже будет тут.

Принципы:
Строгое равенство
Традиционный
Перворожденный
Толерантность
Ограничения:
Все цвета радуги (Rainbow)
Стоимость ограничения - 1 балл
Ваши симы любят, когда вокруг них много любимого цвета.

• Каждому поколению соответствует какой-то цвет (7 цветов радуги+черный+белый+коричневый).
• Жилище, внешний вид, и имена симов каждого поколения должны отражать их любовь к соответствующему цвету.

Дом - полная чаша (автор Asara)
Стоимость ограничения - 4 балла
Ваши симы настолько любят свою семью, что не готовы расстаться с ней ни за какие коврижки!

• Никто из рожденных потомков основателя и наследников не имеет права съезжать по достижении молодого возраста. Все остаются в семье.
• Каждый сим, проживающий на лоте, должен умереть от старости.

Геллидус: 1 2

Посчитаем.

​

 

С началом! Смелое решение взять такое трудное ограничение, как Дом - полная чаша... Восхищаюсь любовью демиурга к своим подопечным.

 

Аризона, manjaf, привет) Спасибо, что заглянули

Спасибо

Ну, попытка - не пытка, я попробую

 

Так уж вышло, что я оказалась в Уиллоу Крике, вдали от своей семьи и от всех, кто мог бы знать обо мне... Кто хотел бы знать обо мне. Участок мне подарил отец: я сама его попросила и хорошо сделала, потому что иначе он ни черта бы мне не дал. Так уж у нас повелось... Нет, отец человек неплохой и совсем не жадный, вот только любую девушку в нашей семье требовалось удачно выдать замуж - ничего больше. Будь красивой и улыбайся пошире... А я не больно красивая...
Может, потому они и не противились особенно моему переезду, а может, потому что понимали - мне тоже нужно учиться.


Так уж вышло, что я волшебница. Так часто выходит, когда твой отец волшебник. И мать. И тётя Миранда. И дед с бабкой.
... двоюродная моя прабабка тоже была волшебницей и съела прадеда. Может, потому что он не был волшебником, а может, потому что она была оборотнем - я как-то её не спрашивала... Знаю только, что если магические способности наследовал мальчик, то его обучали, а если девочка - надеялись, что она никого не съест...
Потому я и отправилась в Крик - тут рядом есть школа для таких, как я, великовозрастных волшебных неучей. Ну, как рядом... На машине - минут двадцать, а пешком... Не засекала, но уж если я дошла, то, наверное, не далеко.


И вот я внутри, где темно, пахнет плесенью и лавандой, где за окнами поют цикады... Я внутри и не знаю, что мне делать.
Навстречу мне спустилась она - одиозная, дикоглазая, как сова, неповоротливая, как дирижабль - и спросила:
- Новенькая?
Я кивнула. А что мне ещё было делать?
- Я Эль, - представилась она, - преподаватель проказливой магии.
- Класс! - обрадовалась я. - Так с чего мы начнём?
- Не так сразу! - осадила меня Эль. - Сперва нужно получше узнать друг друга...


Эту чепуху я слушать не стала. Мы прекрасно могли бы узнать друг друга в процессе обучения!
Мне двадцать два, Эль! Я позор семьи просто потому, что женщина, и позор магического мира, потому что не умею варить даже макароны - не говоря уже о зельях!
Проклиная Эль на чём свет стоит и - я бы сказала, что громко топала, но сырые кеды мои скорее чавкали и хлюпали - я ушла.
- Я Геллидус, - с ходу заявила я следующему встречному, хотя он вообще ни о чём меня не спрашивал, - из славного рода Сорелли, семьи магов и прочей нечисти! Я странствую в поисках заклинаний, которых ещё не знаю. Но хочу сообщить, что удивить меня будет непросто! Рискнёшь?


Он помолчал немного, осоловело глядя на меня, потом выдавил:
- Никогда не слышал ни о каких Сорелли. Книжная полка вон там и вон там, и вообще тут всюду книги: ищи что хочешь и не забывай ставить на место.
Ну, класс! У вас так бывало, что вы приезжаете в новый город за тем, чтобы промочить ноги, надышаться плесенью и встретить далеко не самых радушных преподавателей в том, что вроде как и не школа? Нет? У меня раньше тоже нет, но всё бывает в первый раз...


Я покопалась на полках для виду - нельзя же вот так сразу признаться этому незнакомому мужику, что я сейчас приврала и в магии смыслю чуть больше, чем ничего, а это самое "чуть больше" почерпнула из застольных бесед! Пошарила, значит, по полкам, поджимая губы и недовольно хмыкая, а потом схватила не бог весть что и пошла читать.
Мест для чтения в академии оказалось на удивление мало. То есть, теоретически, она, конечно, вся годилась для чтения, а по факту тут зелье выкипело, там дуэль, здесь книгами швыряются, по соседству дьявола учатся изгонять... Кое-как отыскав тихое местечко, я устроилась с книжкой. Единственный сосед мой спал. Книжка оказалась художественной.
Потом пришёл ещё один... Я хотела бы, чтобы он тоже лёг спать и не видел моего позора, но он достал не подушку, а волшебную палочку.
- Надеюсь, ты целишься не в меня?
- Не! - заверил он меня. - Я дерусь только с теми, кто спит!
- Не очень честно.
- Зато гарантирован успех!


На всякий случай я ушла. Не потому, что боялась его, нет! Просто как-то неловко присутствовать при избиении не просто лежащего - спящего! - но и лезть в чужие разборки тоже не хотелось.
Я начинала понемногу понимать, почему преподаватели тут такие замкнутые и не горят желанием учить: это не студенты, это просто отбросы магического общества! Они ничего не умеют в своём преклонном возрасте, только проклинают сами себя, загибают страницы учебников, да в придачу напрочь лишены совести и милосердия. То есть не они. Мы.
Но думать об этом не хотелось. Хотелось есть, и я в очередной раз попыталась сварить макароны. Получилось сносно, но в мои годы, вроде как, стыдно этим гордиться.


Вечером - а может, и не вечером: тут всегда темно, не разберёшь - ко мне подошли... одноклассники? Это так называется? Товарищи? По несчастью? По обучению? Незнакомцы. Ко мне подошли незнакомцы, совершенно нетаинственные и отрывающие меня от чтения, нарушающие мои личные границы...
- Это ты новенькая?
- Ну, допустим.
- Ты макароны в котле сварила?
- Ну, допустим.
- Нет, не допустим, - хамовато заявил он, - готовить на кухне, и котёл чтобы после себя помыла!
Ну, конечно! Так я и побежала мыть котлы и выбрасывать свои восхитительные, впервые получившиеся макароны! Я не так богата, чтобы выбрасывать еду!
Строго говоря, я совсем небогата, и неплохо было бы это исправить. Когда неприятные незнакомцы ушли, я украдкой достала телефон и принялась перебирать вакансии. Без образования, неполный рабочий день... Посудомойка? Иронично! Не хотела мыть котёл - мой тарелки!


Работая мойщицей, много не заработаешь, к тому же это отнимает время от обучения. То, которое я сама у себя не отняла чтением романов, готовкой в неположенном месте и спорами со всеми подряд...
Книгу пришлось вернуть на место: мне так велел мужик с хвостом, а он препод, а мне, наверное, стоит хоть с кем-нибудь из них наладить отношения, потому что иначе всё это не имеет смысла, иначе лучше мне сразу вернуться домой и выйти замуж за какого-нибудь носатого графа, на которого укажет отец.
Симеон обнаружился там же, где я его и оставила: в комнате с книжными полками. Пора было признаться, что никакая я не путешественница, и меня надо бы обучить хотя бы самым азам... Но я не смогла.
- Вы только подумайте! - заявила я вместо этого. - Оказывается тут нет ни одной книги, которую я не читала бы! Ваша академия совсем ничего не может предложить мне?
Он посмотрел на меня с жалостью.
- Гляди, - говорит, - и запоминай. - Он щёлкнул пальцами: - Починио! Ну, как, сможешь повторить?
Он надо мной издевался!
И правильно делал... Моё поведение едва ли заслужило ещё чего-нибудь...


Потом он ещё сунул пне в руки книжку и велел читать.
- Это самые азы зельеварения, примерно на одном уровне с макаронами... И иди лучше читать в подвал - там тихо и почти никого не бывает.
- Спасибо...
- Симеон. И раз уж я начал раздавать советы: постарайся больше не врать, у тебя плохо получается. Хочешь научиться - так и скажи, незачем себе безумную семейку выдумывать.
- Я правда чистокровная, - буркнула я, но Симеон, кажется, меня уже не слушал.
Я его понимаю: я и сама не поверила бы, что бывают такие сумасшедшие семьи, как у меня, если бы не родилась в такой. Теперь уже дико даже просто представить, что кто-то признаёт наследников только в мальчиках, а уж про магию, оборотней и прочее...
Книгу, выданную Симеоном, внимательно читать не получалось: думалось больше о своём. Потом в подвал заявилась Эль.
- Ты что, читаешь мои книги? - возмутилась она. Вот ужас-то! Ученица читает!
- Они не ваши - это собственность академии.
- А это что? Почему в моём котле макароны?!


- Я бы с радостью поболтала и всё вам объяснила, Эль, но боюсь, мне пора: надо вернуть не вашу книгу в не ваш книжный шкаф.
Мы с ней как-то сразу не поладили и теперь уже, наверное, не поладим. Она не могла понравиться мне из-за своей наглости и нежелания меня учить, я - ей... Не знаю, иногда говорят, что у меня тяжёлый характер.
Когда я вернулась наверх, Симеон отчитывал незадачливого дуэлянта. Завидев меня, оба замолчали. Мне стало как-то неловко...
- Я только книжку вернуть, - пискнула я и попыталась протиснуться к шкафу.
- Ничего, мы уже закончили, - сообщил Симеон, хотя я, вообще-то, не спрашивала, будет ли продолжение. - Можешь идти, Паоло, но, честное слово, ещё раз нападёшь на спящего, и я эту палочку тебе!..
- Я понял.
Паоло, значит? Надо запомнить его. Запомнить и попытаться не переходить ему дорогу, потому что слова имеют обыкновение выветриваться из голов, и ошибки совершаются снова и снова... Честное слово, не хочу однажды проснуться и обнаружить, что меня превратили в жабу!


Пока думаю о том, как плохо быть превращённой в жабу, Паоло уходит, а Симеон начинает что-то мне объяснять, и я даже честно пытаюсь его послушать, потому что это может оказаться важно.
- Не ходи больше к Эль: ты её здорово рассердила! Попробуй погулять по балконам, поищи там Моргина, неукротимого мудреца, может, он тебя чему полезному научит...
- Почему неукротимый? - удивилась я.
- Этого даже он сам не знает.
Я честно пошла, на ходу обдумывая пути отступления. Нет, я не трусила, я... опасалась. Согласитесь, словосочетание "неукротимый мудрец" не внушает веры в то, что на балконе вы встретите кого-то нормального? Лично я вообразила себе чудаковатого старика с бородой до пола, в мантии на голое тело, швыряющегося файерболами и изречениями Ницше. Никто не мог бы ожидать, что неукротимый мудрец будет выглядеть так, как он на самом деле выглядел...
- Это ты, что ли, мудрец? - растерялась я.
- Я что ли.
- Больно ты молод для мудреца.
- А я, знаешь, ничем, кроме обретения мудрости, в жизни не занимался. Древний богатый род, все дела...


- Безработный, значит, - невольно усмехнулась я. Я не хотела над ним смеяться, но по-другому в этой ситуации не получалось.
- Ну, допустим. А ты у нас чем занята?
Признаваться, что я мою столы в бургерной, не хотелось, поэтому я почти не соврала:
- Ничем. Древний, богатый род, знаешь ли, могу себе позволить. Приехала учиться мудрости.
Он засмеялся.
Мне неловко было спросить, как его зовут: Симеон наверняка говорил, но я прослушала - он моего имени тоже не спрашивал.


- Ну, давай посмотрим, на что твой древний род годится! - заявил он. - Гляди: дымовая завеса - прекрасный способ ненадолго ослепить противника. Рассечь воздух и взмахнуть. Повтори!


- Рассечь воздух и взмахнуть, - пробормотала я себе под нос.
Рассекла. Взмахнула. Никакого тебе дыма - одни искорки!
Может, они и действуют как сварка и, если кому в глаз попадут, то тоже неплохо ослепят, но мой новый наставник явно остался мной недоволен.


- Хватит! Смотреть больно! Ты совершенно бездарна, Геллидус, - заявил он, убирая палочку, - и абсолютно безнадёжна.
Наверное, мне стоило бы обидеться, но я знала, что ничего не стою, потому что никогда не училась магии, так что обижаться было не на что. Вместо этого я удивилась:
- Откуда ты знаешь моё имя?
- На то я и мудрец, - пожал он плечами. Потом сжалился: - Эль мне все уши прожужжала про то, какая ты пакостница и хамка.


Думая об этом, о том, что я пакостница и хамка, бездарная и безнадёжная, я вернулась в подземелье Эль и бесцеремонно завалилась спать на её диване. Макароны в котле неумолимо засыхали.
Мне было всё равно, а Эль могла злиться, сколько угодно.


Всю ночь Эль не смела соваться в собственное подземелье, и никто не тревожил мой покой, а утром я имела наглость залезть в её ванную. Она всё равно уже считает меня испорченной и ни на что не годной - так какая разница? Буду испорченной и с почищенными зубами!
Раковина у Эль симпатичная. Когда-то у меня тоже была своя ванная с симпатичной раковиной. Как жаль, что я не подумала прихватить ей с собой в Уиллоу Крик. Но разве за всем уследишь?


Я как раз повторяла заклинания, которые у меня совершенно не выходили накануне, когда в комнату вплыла Эль.


И... Сама не знаю, как так получилось. Это было почти машинально. Само собой.
Рассечь воздух. Взмахнуть. Швырнуть в Эль заряд электричества.
Вскочить, помочь ей подняться, рассыпаться в извинениях:
- Прошу, простите, Эль, я не хотела! Я ведь волшебница всего третий день, я ещё не знаю своей силы.
- Убери от меня руки! - рявкнула она.
Я убрала. И была только рада этому.


И вообще я ушла из её подвала: раз уж мне так везло этим утром, и каким-то чудом я сумела правильно произнести заклинание, стоило продолжать испытывать удачу: я взялась за зельеварение. Довольно успешно. Работу мою оценили и Симеон, и неукротимый, одна только Эль, обиженная и потрёпанная пряталась от меня где-то в недрах академии.


- Передай Эль, - попросила я неукротимого, раз уж он так любил с ней сплетничать, - что я готова позволить ей научить меня паре-тройке фокусов, если только ей не слабо. Тебя это, кстати, тоже касается.
Он снова рассмеялся.
- Эль ты можешь брать на слабо, но не меня.
- Но я заколдовала Эль! - возмутилась я. - Разве это не доказывает, что у меня есть способности?
- Слишком похоже на случайность.
Его неверие понемногу начинало меня раздражать. Просто потому, что оно мешало верить мне самой. У меня есть способности. У меня получились и зелье, и заклинание - и совсем не случайно! Но спорить с мудрецом не хотелось: все эти варения здорово выматывали, а ещё тут постоянно было темно, и от этого тоже клонило в сон...


Больше я встреч с ним не искала: читала себе книги, да помешивала зелье в котле. Далеко отойти не решалась: боялась, что нагрянет Эль и непременно бросит в мой котёл - который, вообще-то, её, но наглость иногда может быть на руку - горсть сушёных пауков или опрокинет флакон с бычьей желчью...
Я тихо читала в оккупированном подвальчике, когда он явился с книжкой в руке и уселся рядом со мной на диван.
- Чем обязана, неукротимый?
- Ничем, - ответил он. - Просто читаю. Тут всегда бывало тихо, пока не появилась ты...


- О, класс, теперь я и тебе мешаю! Ладно, я уеду, а вы сидите тут втроём в своих развалинах. Постигайте мудрость.
- Я не просил тебя уезжать, я просил вести себя потише.
Было обидно. Потому что я никого не прокляла, не заколдовывала спящих и не я сожгла северное крыло, но они всё равно относились ко мне, как к чему-то, не заслуживающему внимания, заслуживающему только замечания.
Угрюмо молча, я помешала своё зелье в котле. Убавила огонь. Попробовала.
Дурацкая у нас есть привычка - пробовать суп на соль, а зелье - на крысиные хвосты. Особенно, когда оно приворотное...


- Вот что я думаю, неукротимый, - заявила я, выхватывая у него книгу. - Ты такой нервный и раздражительный, потому что сидишь тут целыми днями со своими книжками и мудростью. Давай сходим куда-нибудь вместе? Развеемся. Ты покажешь мне город, угостишь меня кофе...


- Чего? - переспросил он.
Переспросил не так, как будто не расслышал, а так, как будто я перешла все мыслимые и немыслимые границы, и он хотел убедиться, что я вообще пребываю в здравом уме, а он - не ослышался.
- Ты спятила, Геллидус? Я твой учитель, это неэтично!


- Ты меня ничему не учишь! Не будь букой, неукротимый, давай обнимемся!
- Нет! Геллидус, нет! Фу! Держись от меня подальше!


- Перестань немедленно!
Он смотрел на меня зло. Очень зло. Почти яростно. А я никак не могла взять в толк, что такого страшного в желании кого-то обнять? Я понимаю слово "нет", понимаю с первого раза, и совсем не обязательно на меня кричать.
Но неукротимый продолжал:
- Никаких экскурсий! Никакого кофе! Но, знаешь, кое-чем я тебя всё-таки угощу: вот, возьму успокоительное и приведи себя в порядок!
Он отдал мне бутыль с мутной белой жидкостью и ушёл, громко топая своими тяжёлыми сапогами.
Неприятно вышло.
Пить бурду, которую он дал мне, я тоже не стала. Не испугалась, конечно - чего бояться, когда готовит великий неукротимый мудрец? - просто я и была спокойной. Чего он так распалился?


Я не стала больше торчать в подвале с пыльными фолиантами и таким неудачным, пусть и идеально сваренным зельем. Я пошла наверх. Не на самый верх, к неукротимому, конечно, а к Симеону. Мне нужно было кое-что уточнить.
Он как всегда торчал в своей библиотеке.
- Скажите, Симеон, - прямо спросила я, - вы возьметесь меня обучать или тоже скажете, что я бездарность и ни на что не гожусь?
- Ты вовсе не бездарность! - удивился он.
- Похоже, вы один так думаете...
- А что Моргин? Он тоже отказался тебя учить?
Моргин, значит? Надо запомнить. А может, это имя мне никогда и не понадобится...
- Он как раз и сказал, что я бездарь, - призналась я Симеону. - И боюсь, теперь он ещё долго не захочет меня видеть.


Но хотя Симеон и не был против обучать меня практической магии, академию мне в скором времени пришлось покинуть и вернуться на свет, на настоящий солнечный свет, от которого я успела отвыкнуть.
Дело было в работе, скучной и изматывающей. Гел, подай! Гел, убери! Гел, не то!
А униформа-то какая уродливая!


Но лучше "подай, убери" и уродливая униформа, чем умереть от голода - так я считаю. Возвращаться в академию за своими макаронами не хотелось. Возвращаться туда вообще не хотелось. На работе платили копейки: в ресторан не сходишь.
Дома тоже есть было нечего... А если говорить совсем уж откровенно, то у меня и дома-то не было - живя в академии, я как-то умудрилась об этом забыть. У меня имелся только участок земли за ржавые рыцарские доспехи, зато аккурат напротив предполагаемого дома имелся пруд, откуда можно было выловить себе предполагаемый ужин.


Я как раз занималась этим, когда мне позвонил Моргин, которому я, кажется, успела надоесть, но не успела дать своего номера телефона.
- Ты занята? - спросил он, опустив приветствия.
- И тебе добрый вечер.
- Я тут подумал и решил, что ты была права вчера, и было бы неплохо развеяться.
Я промолчала. А что было говорить? Что бы я ни говорила в последнее время, его это только злило.
- Может, сходим в бар? - спросил он, так и не дождавшись от меня ответа.
- Да, давай.


Возле бара было людно: какая-то повизгивающая толпа, вспышки камер и фигура в чёрном платье в самом сердце толпы.
- С ума сойти! - завопила я, тряся Моргина за плечо. - Это же она!
Он довольно улыбнулся и кивнул, словно только за тем меня и привёл, чтобы показать знаменитость.
Я в один прыжок оказалась рядом с ней.
- Это же вы! - радовалась я. - Актриса из сериала, который мне совсем не понравился, но всё-таки!
- Это я, - согласилась она. Выглядела она совершенно довольной, как будто никто её иначе и не называл.
- Можно автограф?
Афтограф оказалось очень даже можно. А когда дама в чёрном расписалась, и я отошла, Моргин уже скрылся из поля моего зрения.


Я нашла его внутри бара, в гордом одиночестве, совершенно трезвого, созерцающего немое чёрно-белое кино. Вид у него при этом был такой сосредоточенный, что я не решилась его отвлечь.
Сцапала мисочку с чипсами с барной стойки и уже собиралась расположиться на каком-нибудь диванчике, когда мне снова позвонили.
"У меня и знакомых-то столько нет!" - удивилась я, но всё-таки ответила. Знакомые кончились. Мне звонили незнакомцы.
- Не хотите присоединиться к нашему клубу?
- Звучит как приглашение в секту...
- Будет бесплатный пропуск в бассейн, - заискивающе предложил голос в трубке.
Я оглянулась на Моргина: он даже не смотрел на меня, а у меня обнаружилась возможность познакомиться с кем-нибудь из немагического сообщества. С кем-нибудь, кто не станет меня беспочвенно ненавидеть. Поэтому я согласилась.


Через час я уже была в условленном месте, которое на самом деле оказалось всего лишь бассейном.
Оказалось, что пригласили меня вовсе не незнакомцы, а друзья Паоло, того неприятного типа из академии, который нападал на спящих. Знала бы сразу - ни за что не согласилась бы. Но теперь уже вступила. Пришлось идти знакомиться.
- Это Гел, - представил меня друзьям Паоло, - моя подруга.
- Подруга - это громко сказано, - заверила я его друзей, - мы едва знакомы.


- А едва знакомая подруга Паоло умеет плавать? - усмехнулся один из них.
- Умеет, - ответила я.
- Тогда пусть спускается в бассейн.
И всё. В этом и состояли встречи их клуба: они встречались у бассейна, плавали вместе, перебрасываясь шутками, а потом расходились по своим домам. И честное слово, это было не так уж плохо.


Я, пожалуй, была готова провести так всю свою жизнь! Ну, половину точно...
А потому я недолго думала о смене работы и устроилась в ближайший спорткомплекс, чтобы вот так же, перебрасываясь шутками с друзьями, разносить воду и полотенца.


Вернувшись после собрания в академию, я обнаружила одну странность: меня перестали считать новичком.
Что к чему, объяснил Симеон: я, оказывается, научилась достаточному количеству заклинаний и варила зелья надлежащего качества, чтобы моё обучение в академии можно было считать завершённым. Мастерство оставалось только шлифовать и всё такое...
Я не ожидала, что это будет так легко и быстро, и что мне так скоро придётся покинуть стены, не успевшие стать мне родными, и людей, которых хотелось посадить на кол.


Симеон даже пообещал сделать мне подарок в честь такого знаменательного события, но его я не дождалась, уснув на каком-то диванчике в помещении для варки зелий.
Мне снились синие булькающие сны, пахнущие лавандой, послушать про которые никому не было интересно.


Наутро оказалось, что накануне я сильно переоценила себя саму, решив, что работа в спорткомплексе будет лучше работы в бургерной. По факту работа оставалась ровно той же самой, с той лишь разницей, что пахло хуже, а работать приходилось полную смену... Мне хватило дня, чтобы устать. Что говорить о целой жизни или хотя бы половине!


Дома, если моё поле с одиноко торчащим почтовым ящиком так можно назвать, обнаружился подарок от Симеона: метла и три яблока. Одно из них я тут же съела.
Яблоки - это славно. Метла - не славно. Летать я не умею, и тогда тоже, конечно, не умела, и, насколько мне известно, не было никого, кто мог бы меня этому искусству научить. Вернее, может, кто-то и мог, но никто не собирался. Никакого летающего мудреца в академии не водилось - может, был, но в один прекрасный день сел на метлу да и улетел чёрт знает куда.


Может, я бы тоже улетела и никогда не возвращалась,если бы умела летать и если бы отточила все заклинания... Не понимаю, что держит тут мудрецов? В академии скучно: из развлечений тут пакости и детские романы, чтением которых развлекает себя Моргин. Потому, может, и нервный такой.
Я же от скуки напевала себе под нос. Потом втянулась, запела громче. На мои завывания сбежалось посмотреть полакадемии. Кто-то даже заснял поющую ведьму и выложил в симстаграм. Просто блеск!
Мне нравится петь. Может, когда-нибудь я бы научилась делать это прилично, а теперь все караоке-бары при виде меня будут закрываться...


День был совсем не лучше утра. Это был день признаний в любви, и меня припрягли украшать раздевалку гирляндами из картонных сердечек. Не понимаю, как сочетаются картон, спорт и романтика. В любых пропорциях и комбинациях.
Гирлянды путались, рвались и мешали открывать дверцы кабинок. Качки показывали на меня пальцами, смеялись и улюлюкали, тем, кто был не в курсе - показывали видео. Что такого уж смешного в девушке, не умеющей петь?
За это доплатили, конечно - за гирлянды, а не за пение - но совсем немного.
Ближе к вечеру позвонил Моргин.
- Если ты тоже хочешь посмеяться над моими вокальными данными, то в симстагараме есть комменты, звонить мне не обязательно!
- Что? - удивился он. - Нет, я хотел тебя пригласить.
Пригласить? В день признаний в любви? Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Первые две секунды. Потом Моргин добавил:
- Там фестиваль специй, а мне как-то нездоровится... Да и вообще для иммунитета полезно.


Не знаю, в которой из своих пыльных книг он вычитал такую ерунду.
Не знаю, кто придумал устраивать день признаний в один день с фестивалем специй. Может, чили и разожжёт в ком-то огонь любви - или раздражение желудка, что вероятнее - но чеснок уж точно всё испортит. Но я всё равно пришла.
- Чего пешком? - усмехнулся, увидев меня, Моргин. - Тебе, вроде, метлу подарили.
- Ну я... А сам-то ты почему не летаешь?
- Ветер причёску портит.
Это причина. Это повод отказаться от полётов. Может, мне тоже стоило бы делать укладку, чтобы не летать? Хотя, пожалуй, проще один раз укротить метлу, чем каждое утро приводить в порядок волосы...
- У меня для тебя подарок, - невпопад сказала я Моргину.
- Вау. Это что? Тошнотное зелье?
- Тошнотное зелье. Помогает вывести токсины. Ты говорил, что неважно себя чувствуешь.
- Миленько, - натянуто улыбнулся Моргин. Мне от этой улыбки и его интонации сделалось немного не по себе, я сразу начала казаться себе нелепой и глупой. - Спасибо.


Да, и правда глупо вышло. Он оправдывался за желание пригласить меня куда-нибудь, а я - за нелепые подарки и неумение читать между строк. А может, и не было никакого "между строк", может, Моргину правда нездоровилось...
В любом случае он хорошо сделал, что позвал нищую студентку в место с бесплатной едой. Пусть даже в этой еде были острый перец и чеснок.


К тому времени, как я отошла от стойки с невкусным, зато бесплатным карри, Моргина и след простыл. Я заметила, что он, вообще, любит вот так внезапно пропадать куда, любит, чтобы его искали, находили и спрашивали: "Ну почему же ты ушёл?"
Ещё раз оглядев площадь в поисках Моргина и не найдя его, я уткнулась в телефон. Не то, чтобы мне не хотелось играть с ним в прятки, просто я плохо знаю город, и, если забреду в одиночестве в незнакомый район, то могу оттуда и не выйти.


Моргин, впрочем, и сам вскоре объявился.
- Я как раз тебя ищу! - обрадовался он мне.
- Ты как раз меня нашёл, - сказала ему я.
В воздухе повисла неловкая тишина. Мы, вроде как, оба отметили праздник специй и нам оставался только день признаний в любви... Я откашлялась.
- Моргин, я давно хочу тебя спросить...
Новая неловкая пауза.
- О чём? - нетерпеливо спросил он.
Есть ли у тебя девушка? Нравлюсь ли я тебе? Не хочешь ли стать моим парнем? Хотя бы сходить на одно нормальное свидание?
Я много о чём хотела его спросить, но язык прилип к нёбу. Желудок предательски заурчал, не одобряя моё увлечение карри.
- Ты русалка? - выпалила я первую пришедшую мне в голову чушь.
- Что? Нет, конечно. С чего ты взяла?


- Потому что в море есть звёзды, - продолжала я плести какую-то околесицу, - и на небе есть звёзды, и ты, Моргин Эмбер, совсем как звезда!
- Что ты мелешь, Гел? - ужаснулся он. - Ты как себя чувствуешь вообще?
- Я прекрасно себя чувствую. И ты, Моргин Эмбер, прекрасен, как звёзды, и холоден и недоступен, как звёзды, а я... Я хочу сказать, что я... Мне...


Вы когда-нибудь пробовали сообщить нелюдимому неукротимому мудрецу, что он вам нравится? Я пробовала. Нельзя сказать, чтобы очень успешно.
Нет, Моргин не отшил меня. Наверное. Я так перенервничала, что потеряла сознание.
Моргин Эмбер, девушки падают к твоим ногам. Утруждаешься ли ты хоть иногда поднимать их?


Меня он любезно дотащил до лавки, чтобы я не лежала на земле хотя бы. А может, и не он - я как-то была не в состоянии смотреть.
Так или иначе, придя немного в себя, я на ватных ногах покинула фестиваль специй и отчаянно понадеялась, что Моргин как-нибудь забудет мой фэйл.
В следующий раз я непременно расскажу ему про мою прабабку. Пусть не думает хотя бы, что я со своей неловкостью и застенчивостью пробиваю дно.


Я купила себе кровать, поставила её посреди своего роскошного поля с видом на озеро и провалялась в постели до самого вечера. До того самого момента, когда у меня зазвонил телефон.
"Хоть бы не Моргин", - подумала я. Это и не был Моргин, это был Симеон.
- Давно не виделись, Гел! - сказал он. - Не хочешь повидать ребят из академии, поболтать? Мы собираемся сегодня на развалинах.
- В смысле на развалинах? - не поняла я. - На академию кто-то напал?
- Да нет, там из буйных только ты да Паоло были, и оба ушли... Это место для вечеринок.
Что ж, может, когда-то развалины и годились для вечеринок, но явно не в ту ночь - я поняла это как только пришла. Шёл дождь, диджейский пульт был укрыт, и вместо бодрого бита для нас стучали капли по брезенту. В коктейли на баре, над которым никто не додумался соорудить навес, заливалась дождевая вода... Настроение сразу упало.
- Скажите мне, что тут хотя бы туалет есть, - попросила я.
- Есть куст, - весело усмехнулся Симеон.


Что ж, со мной случались вещи разной степени неприятности, и туалетный куст - далеко не самая большая из них.
Так я думала, пока не вылезла из переплетения веток и не столкнулась нос к носу с Моргином.
- Какие люди! - обрадовался он. - Я думал, у тебя вчера насовсем процессор сгорел: ты объелась карри и начала пороть всякую чушь... Что ты так смотришь на меня?
- Не думала, что ты знаешь слово "процессор", - призналась я.


- Я должна тебе кое-что сказать, Моргин.
- Слушаю.
- Моя прабабка была оборотнем и съела прадеда. Теперь, когда ты знаешь, я... Мне... Мне кажется, тебе не стоит торчать под дождём, раз ты болеешь.
- Наверное, ты права, - сказал он, раскрыл зонтик и пошёл куда-то прочь от развалин. Я что, только что прогнала с вечеринки парня, который мне нравился?


Техничка

​

 

Оооо, какие отличные приключения! И забавные, да уж влипать в странные и нелепые ситуации Гел явно мастер.

 

У неё весьма противоречивый характер Я её не такой задумывала, а холодной и расчётливой, но уж какая уродилась

 

Да, предки были люди суровые, и нехороших законов у них водилось в избытке

А вот этого вообще никто не знает

 

О, ты вернулась! Здравствуй

Да какие там отношения Динамо-френдзона и море смущения

Ага, да
Спасибо)

 

У самостоятельной жизни есть свои отвратительные аспекты. Я, например, за прошедшую неделю так и не привыкла спать под открытым небом. Наверное, потому что по большей части я спала на лавках и диванах в академии, а потом вдруг подумала: "Я же купила для чего-то кровать! Чего добру пропадать?"
Это я плохо подумала.
Ночью было холодно, утром на мне высыпала роса. Я была злой, замёрзшей, очень грязной и ещё более голодной. С каждым днём я всё больше сомневалась, что жизнь с некрасивым и нелюбимым мужем была бы хуже всего этого.


Словно почуяв момент просветления, мне позвонил отец.
- Как ты, золотце? Как тебе Уиллоу Крик?
- Замечательно, - не моргнув глазом соврала я. - Свежий воздух, дикая природа - всё как я люблю!
- Что-то я не припомню в тебе любви к природе...
Ну, вот как приехала в Крик, так сразу и полюбила!


Если обогреться и помыться я могла и на своём участке, то готовить там было не из чего и не на чем. Пришлось лететь в академию и искать пресловутую кухню, на которую меня так отчаянно пытались прогнать в первый день. Нельзя, видите ли, варить макароны в котле! Смотрите, какая важность!
Но так и быть, чтобы не травмировать больше никого своим неуважением к котлам и магии, я торчала на кухне. Без особых, впрочем, успехов. Хлеб не резался, яичница пригорала. "Ах ты зараза! - думала я, пытаясь отковырять её от сковороды. - Отведай-ка силушки богатырской!" Яичница оказалась стойкой и не оторвалась. Я погнула казённую лопаточку...
Было грустно и невкусно.


Я так и не отскоблила свою злосчастную яичницу от сковороды, когда мне позвонил Маркус, основатель моей бассейной секты.
- Ты там жива ещё, Геллидус? - спросил он. - Давненько тебя на собраниях не было видно.
- Жива.
- Ну так приходи. Мы всё на том же месте.
- Ща всё буит, - заверила я Маркуса. Желудок предательски заурчал. Нам двоим оставалось только надеяться, что в спорт-комплексе есть какая-нибудь столовая. Хотя бы ларёк с протеиновыми батончиками.
Но её не было.


Я как раз подыскивала предлог, чтобы поскорее покинуть собрание, когда мне позвонил Моргин. Так уж звёзды сошлись.
- Ну вот, - раздосадованно сообщила я клубу, - срочные дела. Придётся вас оставить.
Они скорбно кивают, а я уже седлаю метлу и мчусь навстречу своей судьбе и, возможно, хотя бы макаронам с сыром, и мои мокрые волосы, превращаясь в сосульки, стучат по шее и грозят простудой, но мне уже всё равно.
- Чего хотел, неукротимый? - спрашиваю, пытаясь придать волосам хоть сколько-нибудь приличный вид и прекрасно осознавая, что у меня это совершенно не получается.
- Да так, по мелочи, подыскать на барахолке книг и кое-чего для зелий... Да чего ты так на меня смотришь?
- Чего так смотрю? - смеюсь я. - Да потому что, будь тебе надо чего для зелий, ты бы позвал Эль, а не меня, которая ни черта в этом не смыслит! Так и скажи, что просто хотел увидеться!


- Да сколько можно, Гел?! - срывается он. - Ты постоянно меня позоришь, куда бы я тебя не позвал! Я не клеюсь к тебе, просто знаю, что у тебя тяжёлая финансовая ситуация, и ты тоже могла бы купить себе немного мебели по дешёвке.
Мда, неловко вышло...


Моргин уходит, топая ногами и скрежеща зубами, и я его больше не вижу, но чувствую, что он где-то поблизости. Может, ждёт, что я кинусь его искать, может - хочет побыть один - с неукротимым никогда не поймёшь, чего он хочет и чего ему надо.
Но как бы то ни было, я пробую внять его совету и прикупить чего-нибудь в дом. Однако на меня ничего не смотрит, кроме какой-то непонятной, но очень глазастой скульптуры, к ней и иду.
- Что это? - спрашиваю.
- Скульптура, - отвечает торгаш. - Дочка моя слепила. Двести симолеонов.
- Сколько? - ужасаюсь я. - За этот кусок грязи?! Отдай за сорок!
- Двести, - упрямо бурчит он. - Бери или катись отсюда.


Приходится катиться...
Из глубины ярмарки несёт чем-то если не вкусным, то по крайней мере съедобным, так что туда и иду. А по дороге натыкаюсь на Симеона.
- Вот так встреча! - радуется он мне.
- А ты тут что делаешь? - недоумеваю. Не очень приветливо, но этот день - это утро - совсем меня выжал, так что на приветствия не хватает сил и желания. А из палатки сладко тянет индийскими специями.
- Ну как же! - объясняет Симеон. - Кресла для библиотеки выбираю. Мы ведь только тут чего для академии закупаем - финансирования, сама понимаешь, нет почти. А тут в хороший день и котёл купить можно, и книжный шкаф сразу с книгами.
- И Эль, конечно, тоже здесь? - запоздало соображаю я.
- Эль?! - смеётся Симеон. - Да уж конечно, Эль здесь! Вон они с Моргином разоряют продавца лягушек!
Оглядываюсь и правда их вижу. Да, вышло чертовски неловко.


В расстроенных чувствах добредаю до палатки с едой.
- Дайте мне вот этот пирожок, пожалуйста.
- Это не пирожок, - вкрадчиво объясняет мне продавщица в клетчатом переднике, - это традиционное...
- Просто дай мне это.
Пробую что-то традиционное... Пирожок и пирожок себе. Уж явно лучше, чем ничего или подгоревшая яичница. К слову, я не помню, выключила ли плиту...


Смеркается. Зажигаются на площади разноцветный фонари, торговцы пересчитывают прибыль, палатки с пирожками и хот-догами понемногу начинают сворачиваться. Я бросаю свой недоеденный традиционный пирожок бродячей собаке, и она, воровато оглядываясь, принимается спешно его жевать.
Глядя на неё, я почти не замечаю, как ко мне подсаживается Моргин.
- Нам надо поговорить, Гел, - сообщает он.
- Да?
Кажется, настала моя очередь его выслушать. Очень надеюсь, что Моргин - не такая же мямля, как я, и мне не придётся выслушивать его бесконечные вздохи и причитания.
- Да, Гел. Пожалуйста, прекрати эти свои неловкие заигрывания. Мне приятно, что я нравлюсь тебе, но это невзаимно...


Мы просидели так ещё долго. Моргин ждал, пока я отвечу хоть что-нибудь, а я не знала, что принято говорить в таких ситуациях и принято ли говорить хоть что-нибудь.
Потом пришёл дворник.
- Чойта вы расселись? - спросил он. - Бомжуете что ли? Уходьте, мне ещё площадь мести!
Мы встаём. Я оглядываюсь на Моргина: не скажет ли чего-нибудь на прощание, он тоже смотрит на меня - искра, буря... - отворачивается и уходит.


А я так и остаюсь на площади, всю ночь бросаю мячик в корзину и делаю вид, что это приносит мне удовольствие.
Идти мне всё равно некуда: дома у меня нет, а в академии... В академии сейчас все заняты перестановкой, двигают новые диваны, пролистывают старые книги, хвастаются друг другу пятнистыми лягушками и корнями мандрагора, купленными с огромной скидкой.
А ещё там Моргин, тоже двигает диваны и хвастается лягушками. Если я приду, то всё испорчу, будет много неловкого молчания, и все всё поймут, если только уже не поняли. Поэтому я туда не иду.


На рассвете всё-таки решаю вернуться на своё поле и немного проспаться.
Моя понурая заплаканная, потная и опухшая фигура напрочь сметает с участка почтальона. Есть чего испугаться, ещё бы! А в академии ещё не верят, что Сорелли - жуткие...
Было бы неплохо, если бы свою корреспонденцию он прихватил с собой, но увы, увы.


Кроме счетов за воду и свет - какой, интересно, свет? - в почтовом ящике обнаруживаю приглашение. "Хочешь сделать кому-нибудь гадость?" Ну, не уверена... "Хочешь посмеяться от души?" Нет, я хочу рыдать, забившись в угол, но я такая нищая, что у меня даже нет угла. "Тогда фестиваль шутников и проказников ждёт тебя!" Ну, раз ждёт, тогда ладно... Кто я такая, чтобы заставлять его ждать?
Мне даже кажется неплохой идеей поехать в город и немного развеяться. Да, мне так кажется, пока я не прихожу на площадь и не сталкиваюсь нос к носу с Моргином. Он делает вид, что ничего не произошло.
- Геллидус! - машет он мне рукой. - Не думал, что ты ходишь веселиться.
- Неукротимый! Не думала, что мне вот так сразу придётся выдать что-нибудь остроумное... Но если ты подождёшь, я выскажусь.
Он не ждёт.
- Уже выбрала себе команду?
- А ты?
- Я всегда в шутниках, - бодро, ничего не переспрашивая отвечает он. - Мы каждый год соревнуемся с Эль, и она, ясное дело, в проказниках с этой её проказливой магией.
- А Симеон?
- Он говорит, что слишком стар для этого дерьма...
Я думаю, что в академии всё довольно чудно устроено: разве Эль с Симеоном не одного возраста? Разве у него не должно до сорока лет детство играть, а потом начаться кризис среднего возраста? В любом случае позиция Симеона мне ближе всех, и я бы с радостью тоже где-нибудь отсиживалась, поглощая карри, но Моргину я почему-то говорю совсем другое:
- Я тоже решила податься в шутники.
- Класс! - заявляет он так, словно ситуация его совсем не смущает. - Давай тогда запечатлеем самых весёлых из шутников.


Моргин, должно быть, очень хороший актёр. А я - нет. На большее меня просто не хватает. Я не могу делать вид, что мне нормально болтать о какой-то чепухе с парнем, который только вчера меня отшил.
- Ты несправедлив, Моргин, - заявляю я ему.
- Что, прости?
- Ты не дал мне шанса! Ни одного свидания! Как ты можешь знать, что я тебе не нравлюсь, если мы даже толком не общаемся?
- Чёрт, Геллидус, опять?!
Мне кажется, мои слова всякий раз очень сильно его злят. Чего он так распаляется, интересно? Что такого страшного в свидании?
- Опять, - твёрдо заявляю я. - Моргин, один шанс! Давай так, если побежу тебя на дуэли - сводишь меня куда-нибудь.


Губы его презрительно кривятся, он смотрит на меня с жалостью. Потом вдруг говорит:
- Идёт.
Я даже не успеваю пожалеть о своём скоропалительном решении, не говоря уже о том, чтобы подумать о чём-нибудь вразумительном и вспомнить злополучный "Экспелиармус". Меня просто подбрасывает в воздух.
Вот и уехала от родителей. Вот и поступила в волшебную академию.
Моргин, я передумала с тобой драться.


Потом падаю. Удар о тяжёлые бетонные плиты вышибает воздух из лёгких - больно, но бывало и хуже.
- Ты правда думала, что сможешь победить? - спрашивает Моргин. Не злорадно, а скорее с недоумением.
- Я думала, ты откажешься, - признаюсь. - Я же всё-таки девушка.
- Как это связано, вообще? - возмущается он. - Палочка должна быть в руке, а не между ног. Может, потому ты так паршиво колдуешь... А может, потому что думаешь о свиданиях, а не о магии.


- То есть, если я хочу стать мудрецом, то на свидания мне ходить нельзя?
Моргин не отвечает. Я слышу стук его каблуков и скрип кожи, потом он опускается рядом. Я бы ни за что не поверила, что он рискнёт так жестоко обойтись со своим пальто, если бы сама не увидела!
- Знаешь, - признаётся он, - когда мне было семнадцать, я с пеной у рта пытался доказать родителям, что магия это не только для женщин, что академии не только для ведьм и нет ничего зазорного в том, чтобы быть колдуном. Они в меня не верили. Мой дед говорил, что я должен зарабатывать, а не стоять над котлом... Потому, в принципе, я и свалил от них и всего себя посвятил магии. И это, вроде как, даже приятно, когда кто-то, глядя на меня, удивляется, что я признан мудрецом.
Он улыбается и смотрит на меня. Я не знаю, что ему ответить. Думаю только о том, что Моргин красивый, хотя он замкнутый и загоняется из-за всякого... Будь мне семнадцать, было бы не стыдно в него влюбиться, но мне не семнадцать...
- Я тебе не затем это рассказал, чтобы вызвать восхищения, - продолжает он, хотя никакого восхищения, кажется, и не было, - я к тому, что тебе нужно быть немного серьёзнее. Пообещай усмирить свои гормоны и вернуться к учёбе, ладно?
Я ничего ему не обещаю, вместо этого невпопад пытаюсь пошутить:
- Тук-тук.
- Кто там? - без особого энтузиазма спрашивает Моргин.
- Неловкая пауза.


Над нами гремят фейерверки, их красочные цветы затмевают звёзды. С площади радостно скандируют: "Шут-ни-ки!"
Моргин встаёт и уходит. Наверное, к своим, праздновать, злорадствовать над проигрышем Эль и надеяться, что она не видела, что он вообще не принимал участия в фестивале.
Своим уходом он многое портит, потому что было что-то по-своему милое и трогательное в том, чтобы вот так лежать под разноцветным небом.
Одной невесело. Так что я тоже встаю и ухожу.


Наутро по просьбе Моргина явлюсь в академию. И по его же просьбе стараюсь не говорить ничего провоцирующего. Он не так выразился, но мне со стороны виднее, что неловкие комплименты делают с ним.
- Какое счастье, - говорит, - что ты вернулась!
- Моргин, мы же вчера виделись, - напоминаю я. Чудом удерживаюсь от всех "Соскучился, сладкий?", которые так и лезут в мою голову.
- Мы-то виделись, а кто после тебя тут убираться будет?


Не знаю, кто будет. Если уж неукротимому так нравится доказывать, что он в хозяйстве и заботе о волосах не хуже женщины - может заняться и уборкой тоже - я буду совсем не против. И не стыдно же ему было звать меня вернуться ради уборки!
- Не стыдно, - пожимает плечами Моргин.
Ну, на нет и суда нет. А я им не уборщица. Вообще, за столько лет могли бы и смекнуть, что от новичков вообще много грязи и разрушений, и нанять себе каких-нибудь эльфов домовых, чтобы они со всем этим разбирались...
- Чего ты там бормочешь? - спрашивает Симеон, с которым я сталкиваюсь в коридоре.
- Домовые эльфы...
- Кому нужны эльфы, когда есть дедовщина?! - смеётся он. - Ладно, не бойся, это шутка.
Пытаюсь изобразить улыбку. Что-то я уже даже и не рада, что вернулась...


Краем глаза замечаю, что сидящий рядом парень пялится на нас и совершенно беззастенчиво подслушивает наш разговор.
- Чего? - спрашиваю.
- Не, ничего, - говорит он и даже пытается уткнуться в книгу. Но хватает его ненадолго. Немного помаявшись со своей невысказанностью, он не выдерживает: - Это же тебе Моргин обещал свидание, если победишь его на дуэли?
Ну, Моргин! Ну, трепло! Теперь я совсем не рада, что вернулась сюда!
Ему я ничего не отвечаю, а только пытаюсь высмотреть неукротимого в толпе. Его там нет: видимо, опять прячется на своих балконах.
- Должно быть, ты паршивая дуэлянтка, - замечает незнакомец.
- Проверить хочешь?
- А хотя бы и так!
Зря он это сказал. Мы спускаемся на дуэльную арену, а у меня в памяти ещё свежо заклинание, которым меня накануне уложил неукротимый. И звёзды сходятся. Отсюда, с арены, звёзды, кстати, тоже видно, но когда парень падает, я, ясное дело, не ложусь рядом, чтобы посмотреть на них.


Поднимаясь с арены, сталкиваюсь ещё с одним любопытным. Скорее всего, просто наблюдатель, может, делает ставки, хотя обычно такие как он, носители усов девственности, ставки принимают, а не делают.
- Чего уставился? - спрашиваю. - Тоже на дуэль хочешь?
Он тут не при чём, конечно, просто я злюсь. На неукротимого. Но на него нападать - себе дороже, а потому срываюсь на первых встречных. Низко, если подумать...
- Да не, я просто смотрел, - бормочет он. - Хотя, вообще, можно...


Так я становлюсь зачинщиком сразу двух дуэлей за вечер...
Уже готовлюсь накормить усача пылью, применив свой лучший приём, украденный у Моргина, когда неукротимый собственной персоной появляется во дворе. Мне как-то неловко перед ним демонстрировать это, так что приходится импровизировать.
- Экспелиармус! - вопит мой оппонент.
- Ешь слизней! - кричу я в ответ.
Идиот, какой "экспелиармус", если у меня и палочки-то нет?!
Идиот складывается пополам и начинает изрыгать слизней. Самые слабонервные из наблюдателей спешно ретируются, самые стойкие - кидаются собирать слизней. В хозяйстве всё пригодится!
Я, выходит, победила.
- Я бы сказал, что горжусь тобой, Гел, - говорит неукротимый, - если бы это не было так мерзко.


Он бы сказал, что гордится мной? Гордится?!
Да мне из-за тебя, зараза, пришлось самой за честь свою воевать! Потому что язык кое-кто за зубами удержать не может!


Вечером звонит Симеон.
- Занята, Гел? - спрашивает.
Ну, это как посмотреть... Злость на неукротимого мудреца, который опустил меня в глазах всей академии, считается занятием? А брань на него же? Если да, то я ещё как занята!
Правда, для Симеона всё это звучит, как недовольное сопение в трубку.
- В общем, если нет, то пошли в бар. Тебе неплохо бы отвлечься от всего этого, а у меня есть скидочный купон на три коктейля.
Весомый повод пойти в бар! Поэтому мы идём.
Сначала пьём. Потом танцуем. Потом гадаем, кто из военных может на самом деле оказаться подсадным пришельцем.


Потом ещё пьём...
- Ты хорошая девушка, Гел, - признаёт Симеон. Он на той стадии опьянения, когда готов завалить собеседника комплиментами. Не уверена, что я на ней же. - А какой ты была бы славной, если бы не вилась за Моргином.
- Точно, - вспоминаю я, - Моргин.
- Самое ужасное, что это я сам тебя к нему отправил... - сокрушается Симеон, но я слушаю его вполуха. Достаю телефон. Так вот на какой я стадии опьянения... - Нет, прошу, только не звони ему. Можем мы хоть иногда посидеть просто как друзья, безо всех эти розовых соплей?
Я бы с радостью, Симеон, но пьяная ведьма самой себе не хозяйка...
В трубке бесконечно долго тянутся гудки, потом раздаётся сонный голос:
- Будь ты проклят! Час ночи!
И снова гудки.


Мы торчим в "Склянках" до самого утра, потом приходится уйти. Потому что бар закрывается в шесть. Потому что Симеону пора на "работу", а я сама не смогу найти свой дом, поэтому приходится лететь следом за ним.
В академии темно, потому что там всегда темно. Что удивительно, спать не хочется. Искать неукротимого тоже. Хочется есть.
Плетусь на кухню, где и встречаюсь нос к носу со своей позабытой на плите ещё в воскресение. Её желток таращится на меня с укором.
- Не боись, - говорю, - не буду я тебя есть.


Потом отправляюсь на поиски Симеона. Во-первых, он, похоже, единственный из всей академии, кто решил не глумиться надо мной, и кого я ещё могу назвать своим другом. Во-вторых, если и просить у кого совета в таком важном деле, как жарка яичницы, то явно не у Эль, которая наверняка питается только жабами и змеями, и не у Моргина, который - я уверена - на диете.
- Ты умеешь готовить? - с надеждой спрашиваю я у Симеона.
- Я умею кое-что получше, - сообщает он мне.
- Если ты скажешь, что умеешь рисовать готовку, то мне придётся есть укоризненную яичницу, и после этого я за себя не ручаюсь...
- Да не, - отмахивается Симеон и демонстрирует мне новое заклинание. Честное слово, это лучшее, что могла дать мне магия!


- Серьёзно? - удивляется усач. - Вот это лучшее, что могла дать тебе магия?
- А что такого? - не понимаю я.
- Я тут, понимаешь, тренируюсь, готовлюсь к реваншу, а ты учишься омлеты колдовать?!
- Но-но! - встречает обиженный Симеон. - Не забывай о перперонни и буженине!


- Вот как? - злится усач. - Пицца, значит? А я из-за тебя весь день блевал слизняками.
Я только пожимаю плечами в ответ: нечего было лезть под горячую руку. Вообще, он странный и уродливый, и дома я только с такими и дружила. Кто знает, может, если бы не слизни, мы бы сейчас вместе ели пиццу, но получилось, как получилось.
- Я требую реванш!
- Я уже поняла, - заверяю его я. Вот так, слово за слово, и мы оказываемся на острове дуэлей.
- Ешь слизней! - вопит усач.
- Жри землю! - кричу я в ответ.
Не бог весть что, а не заклинания. Если бы боги магии услышали это убожество, покончили бы с собой. Зато не забудешь...
Так, в принципе, всё и заканчивается. Усач глотает пыль, а я подхожу к нему с надменной улыбкой.
- Я победила, - заявляю я. - Снова. Плати.
- Чего? - недоумевает он.
- А чего есть?
У него нет почти ничего, так что я забираю себе это почти. 70 симолеонов и яблоко. Вот такой волшебный гоп-стоп...


Деньги отправляются в карман, яблоко - в котёл. Яблоки - это очень полезная в хозяйстве вещь, а те, что мне присылал Симеон, ясное дело, уже закончились. Так что варю из усачёвского.
Каждый мимопроходящий считает своим долгом заглянуть в котёл и спросить:
- Яблочки? Это компот?
- Не компот.
- Повидло?
- Снова нет.
На третьем начинаю подумывать о том, чтобы бить любопытных ложкой по голове. Должно быть, это очень явственно читается на моём лице, потому что больше никто ни о чём меня не спрашивает.


Когда зелье доварено и разлито по бутылкам, замечаю, что вышло как-то маловато. То ли выкипело, то ли я что-то напутала...
Так или иначе, было бы неплохо разжиться ещё парой яблок или других полезных в хозяйстве вещей. Я даже думаю о создании дуэльного клуба с членскими взносами и всем таким, но пока его нет, приходится вызывать на бой первых встречных.
Так я и делаю. С сомнительным, впрочем, успехом.
Первый закидывает меня заклинаниями с такой скоростью, что я не успеваю ни уклониться, ни тем более атаковать.


Второй и вовсе учился боевой магии у Моргина, потому что точно таким же выверенным движением поднимает меня в воздух и швыряет на лестницу, по которой я, повизгивая и ругаясь, скатываюсь.


Отряхиваюсь. Осматриваюсь. Подвал.
Надо же, я торчу в академии уже столько времени, и до сих пор не знала, что тут несколько подвалов! А местечко, между тем, совсем не тайное: молодёжь разных полов и направлений пьёт и болтает, и смеётся, и их, кажется, совсем не удивило моё экстравагантное появление.
- Что это за место? - спрашиваю.
- Подвал, - пожимает плечами Брент. Тот самый Брент, который первый принялся шутить насчёт моей дуэли с Моргином. Тот самый Брент, с которым я ни за что не стала бы разговаривать, если бы от меня что-нибудь зависело. Но от меня зависело мало что, и ответил мне именно он...


- Садись, - говорит, - выпей с нами.
Я и села. Я от халявы редко отказываюсь - не в том положении, чтобы строить из себя гордую и независимую.
- У вас тут вроде тайное логово? - спрашиваю.
- Да не, - смеётся Брент. - Мы тут часто с приятелями собираемся.

Твой обожаемый Моргин, кстати, тоже частенько приходит.
- И вовсе он не обожаемый! - возмущаюсь я.
- Как скажешь! Просто ты за него на дуэли дралась... По крайней мере нам так Эль сказала.
Эль, значит? Ну, от этой ничего другого я и не ждала...
Мы некоторое время молчим. Я обдумываю план мести Эль, хотя, сказать по правде, в голову вообще ничего путного не приходит. Брент всё подливает в мой стакан.
- Что мы пьём, кстати? - спрашиваю.
- Не знаю, - признаётся он. - Из котла наверху набрали. Оно немного забродило, но вроде ничего.
- А, - только и говорю я. Можно только поражаться безалаберности этих людей. И живучести. Потом до меня понемногу доходит. Котёл наверху - это котёл Эль. В котором... моё приворотное зелье!

Это была бы очень забавная нелепость, если бы только с верхних ступеней до нас не доносились скрип кожаных сапог и стук тяжёлых каблуков. Можно было бы вообразить, что идёт старый ковбой, но только я, конечно, знаю, кто идёт...
Встаю ему навстречу, закусываю губу и изгибаюсь. Как мне кажется, соблазнительно, для всех остальных - видимо, очень комично.
Сам Моргин тоже закатывает глаза.


- Геллидус, бездна тебя забери, Сорелли, - медленно говорит он, - одним только богам ведомо, как сильно ты меня достала.
Обычно после этих - или близких по смыслу - слов Моргин принимается кричать на меня или и вовсе уходит куда-нибудь. Лягушек там ловить... Я и в этот раз готовлюсь к чему-то подобному, а потому совсем не жду от него того, что он делает.


Остальные смотрят на нас с восторгом, кто-то даже начинает аплодировать.
- Браво, Гел! - кричит мне Брент.
Моргин отстраняется. Да и вообще уходит, хотя, думается мне, он спускался не за тем, чтобы поцеловать меня, так что я, видимо, испортила ему вечер. А может, и нет... Лично я бы посмотрела на неукротимого под моим забродившим зельем.
Ещё мне хочется потребовать объяснений. Кто мы теперь друг другу?
Но Моргин уже ушёл, а я сползаю по стене, сгорая от стыда за то, что он сделал.


Я не знаю, что мне со всем этим делать. По зрелом размышлении неплохо было бы просто честно и открыто поговорить с Моргином, но я незрелая. Я пью перебродившее приворотное зелье, вместо приглашения на свидание вызываю на дуэль и теряю сознание, пытаясь сказать парню, что он мне нравится.
Поэтому говорить я иду не с Моргином, а с Симеоном.
- У меня проблема, -с порога заявляю я. - Кажется.
- Да, я слышал.
- Можешь помочь?
- Нет. А даже если и мог бы, то не стал. Сегодня я тебе не помогаю.
- Что ещё за новости? - удивляюсь я. - Ты ещё скажи, что приревновал к Моргину.


- Приревновал? - возмущается он. - Вот ещё! Нет! Просто я эксцентричный! Делаю, что хочу! Никто не знает, чего от меня ждать!
- По-моему, - замечаю я, - у тебя просто кризис среднего возраста...


Что ж, я совершенно не знаю, как с этим справляться, а потому оставляю Симеона пережидать его кризис в одиночестве.
Сама же я возвращаюсь к первоначальному плану. "Зрелому" плану. Поговорить с Моргином.
"Привет, сладкий!" Нет, не годится.
"Нам нужно серьёзно поговорить". Нет, это вообще звучит как угроза. Хоть один мужчина добровольно пойдёт серьёзно говорить?
"Я в парке", - пишу. Отправляю, пока не передумала и принимаюсь ждать.


Надо признать, что ждать приходится довольно долго. Я фантазирую на тему того, чем неукротимый был занят, когда получил сообщение: красил левый глаз? Пытался разгрести завалы мудрости на своём балконе?
- Где ты был? - спрашиваю вместо приветствия. - Я тебя больше часа жду.
- Ты не уточнила, в каком ты парке.
- И ты вместо того, чтобы спросить, просто обошёл все? - ужасаюсь я.
- Нет, это третий. Так чего ты хотела?
Отличный вопрос. Я много чего хотела и обычно ничего не получала. В этот раз тоже не похоже, чтобы у меня что-то получалось. Моргин выглядит холодным, и ведёт себя... Кого я обманываю? Он ведёт себя, как идиот! Он полтора часа искал нужный парк, и уж если не бросил всё, то, наверное, хотел найти!
- Я хотела поговорить, - говорю, - о том, что между нами.
- Ничего, - отвечает неукротимый.
- Прости, но так нельзя! - Я вскакиваю. - Ты поцеловал меня у всех на виду! Перед всей академией меня выставил в сомнительном свете! Ты не можешь теперь просто сказать "ничего"!


- Хорошо, - покладисто соглашается он. - Так чего ты хочешь?
Я уже и сама не знаю, чего хочу. Может, отомстить ему? Может, подействовать на нервы? Может, всё-таки пригласить погулять, раз уж подвернулся шанс?
Вместо всего этого я зачем-то сама его целую. Вокруг тоже ходят люди, но только они не знают, кто такой Моргин, и меня тоже не знают, и для всех них мы ничего не значим.
- Теперь мы квиты, - говорю неукротимому.
- И всё? - Мне кажется, он даже немного обижен, что ему уделили так мало внимания. - Хочешь сказать, я для этого так долго сюда тащился? Пошли хоть поедим.


Мы идём и едим. Я думаю, как бы объяснить Моргину, что я не хотела, чтобы всё вышло вот так, что я вообще скромная, что это всё Брент и его неумение выбрать алкоголь... Но мне кажется, что ему неинтересно.
- Какое-то тухлое свидание, - говорю я вместо всего этого.
- Потому что это не свидание, - отрезает неукротимый.
- Нет, это оно.


Тухлое свидание ещё тем более тухлое, что до дома меня Моргин не провожает. Может, потому что я обычно ночую в академии. Может, он вообще не знает, что у меня есть дом. Может, просто джентльмен из него так себе...
Моргин уходит, а я шатаюсь по парку, прилегающим улочкам и площадям. На одной из них нахожу бесхозный мольберт и пытаюсь запечатлеть на нём свою иррациональную тягу к неукротимому. Получатся похоже на жирафа.


Ближе к утру понимаю, что Моргин был прав, не провожая меня до дома: потому что я всё равно не иду домой. Топаю прямиком в Глиммербрук, правда, не в академию, а в барчик, который, быть может, тоже то ещё захолустье, зато наливают в нём недорого и что-то более традиционное. Я в этом почти уверена.
Тут же встречаю Эль. Ну, то есть как встречаю... Она тут по каким-то своим проказливым магическим делам, которые со стороны выглядят как свидание.
- Мои дела тебя не касаются! - заявляет Эль, хотя я ещё не успела её ни о чём спросить. - Или, думаешь, можно встрять в чужое свидание, раз своих не бывает?


- Да почему не бывает-то? - возмущаюсь я.
В дверях появляется Моргин. Он всегда появляется на сцене в идеально выверенный момент, именно тогда, когда ему самое время появиться. Иногда я думаю, что он просто стоит под дверью и подслушивает, выжидая благоприятный для появления час. Что ж, час настал.
- Неукротимый, у меня для тебя кое-что есть, - заявляю я.
- Да ну?
Протягиваю ему розу. Такую, чёрт возьми, роскошную розу, что я сама завидую неукротимому.
- Ты что, срезала её в моём саду?
- Ну да... - неловко сознаюсь я. - Я сначала думала подарить тебе картину, которую написала ночью, но устала её нести, так что она где-то на улице. Да и потом, сад ведь не твой - это собственность академии, а я тоже там учусь...
- Ладно, Заратустра местного разлива, давай сюда, - смеётся Моргин. - Только больше так не делай, пожалуйста.


- Боже, - умиляется Эль. - Парень, который ворует у меня подводку, и девушка, которая нещадно эксплуатирует мой котёл! Вы очаровательная пара! Надеюсь, вы поженитесь и переедите куда подальше.
- Что с тобой не так, Эль? - удивляюсь я. - Я думала, вы друзья.
- Я тоже думал, что мы друзья, - возмущается Моргин.
Эль только пожимает плечами.
- Ладно, шут с вами! Геллидус, ты будешь моей девушкой?
Это не то, чего я ожидала... Это совсем, чёрт возьми, не то, чего я ожидала! Хотя чего ещё можно было ожидать, если всё время твердишь парню, что хочешь с ним встречаться?
Меня хватает только на "Эээ". Моргин устало сообщает:
- Я буду считать, что это да.


И что теперь делать? Я так далеко никогда не заходила.
Молчание над нами превращается из неловкого в гнетущее. В глазах у Моргина - скука, у меня - отчаянная попытка ухватиться за какую-нибудь спасительную соломинку.
- Пойдём на фестиваль романтики, раз уж мы встречаемся, - предлагает неукротимый. Я соглашаюсь. Потому что не могу предложить альтернативы.


Там мы почти сразу разделяемся. Моргин пьёт чай в компании двух грудастых блондинок и сыплет мудростью. А я иду к другому мудрецу, загадочному и в чалме. Может, неукротимому тоже стоит носить чалму, чтобы производить на окружающих нужный эффект?
- Спрашивай, дитя, - предлагает он мне.
- Ну, - я оглядываюсь в нерешительности: но Моргин на меня и не глядит, полностью поглощённый своей новой компанией, - у нас всё вышло как-то скомкано и неправильно, и я на самом деле не уверена, что из нас выйдет пара.
- Глупости! - отрезает мудрец. - Эти отношения принесут тебе много радости. И осла.
- Какого ещё осла?
- Не слушай его, Гел! - просит вспомнивший обо мне Моргин. - Никакой это не мудрец, просто шарлатан!
- А ты у нас в мудрецах разбираешься?
- Ты не поверишь...


Техничка

Потрясающее масштабами богатство.

​

 

Вы там с Моргином поаккуратнее он же 100% жениться не станет! Поматросит и бросит, а Гел потом придется расхлебывать.

 

Здравствуй!

Вообще, Моргин совсем не недотрога, просто замкнутости Гел хватит на двоих

Ну, мы опрометчиво понадеялись на его хорошую генетику

Вообще, предполагалось, что она 11 поколение - дочка Оливера. Было бы совсем хорошо, если бы я предварительно подняла двушную династию и вспомнила, что у Оливера была довольно тёмная кожа, и чисто генетически всё это не очень вяжется Ну теперь уже как-то вот так

Об этом пусть он сам жалеет, бомжара безработный

Ну как это беги? "Награду" ещё не забрали

Я рад

 

Ой, здравствуй Наверное, никто кроме тебя не помнил об этой династии

Да видели мы его настройки и все поперенастраивали, вот только...

у меня больше нет этого сохранения. Мне правда очень жаль, но я попрошу модератора закрыть эту тему